Маг 10

Чтобы и у тех, и у тех не нашлось больше никаких коварных и завоевательных мыслей насчет взятого мной под опеку населения королевства.

И чтобы сил у них для такого тоже мало осталось. Ну, а если сюда доберется потрепанная королевская армия, я смогу с чистой совестью передать им горную дорогу и поселение в горах, брошенное своим населением. Там тоже есть крепостная стена, которую можно контролировать с нашей стороны.

Если проявит такую инициативу и все же появится здесь. В чем я не очень уверен.

Тогда уже церковникам окажется не до нападений на севере материка, если на юге они сами могут подвергнуться внезапному вторжению.

За неделю такой войны я потратил два Палантира полностью и один частично. На штурмы и излечение раненых ургов, набил все подводы трофеями и еще захватил пару десятков подвод у местных мужиков, приставив к ним молодых парней-пленников. Мужиков, у которых здесь семьи — я уводить не собираюсь, а вот молодых парней разбавляю молодыми девками. И сам получаю такую долю живым товаром и выкупаю за золото у союзных ургов после того, как ими натешатся.

Набралось у меня уже две сотни пленников, молодые парни, разбавленные пополам потрепанными девками. Все это я делаю не просто так, есть у меня хитрый план для такого случая.

По местной суровой вере девка, потерявшая невинность в результате изнасилования не может выйти замуж и должна всю жизнь работать в монастыре. Если не получилось войти в церковь монастыря в полной невинности. Экономическая подоплека такого принятого уложения мне хорошо понятна, несчастная жертва чужой похоти как бы понижается в правах и уже не сможет тем же монахам особо отказывать в удовлетворении.

А уж если ее снасильничали богомерзские урги — такое дело вообще сожжением на костре попахивает.

Для правильного очищения от греха и спасения блудной души, что однозначно — самое главное в местных уложениях.

Ну, что там потом иерархи местной церкви решат — еще не известно, однако, такому выбору я не удивлюсь.

Потрепанных девок урги отдают совсем дешево, детей между двумя расами не случается, поэтому я собираю всех таких несчастных. Вскоре я извещаю своих союзников, что ухожу с караваном на прежнее место жительства.

— Вернусь через три недели. Воюйте пока без меня.

Ну, урги загрустили немного, с другой стороны у них с собой обоза изначально не было, только теперь здесь его собирают, приставляя к конфискованным телегам пленников. Еще степняки набрали много, очень много тяжелой по весу еды и теперь ломают голову, как ее переправить в свои степи.

Я с этим делом особо не заморачиваюсь, еды хватает и с собой привезем, но, в основном подводы забиты дорогим и качественным товаром.

Ну и пусть ломают, у меня уже все готово, караван трогается с утра, к двадцати пяти стражникам в охрану добавились еще двадцать возчиков с копьями в руках. Этим количеством конвоировать две сотни пленников получается более-менее, однако, первые два дня на ночь всех вяжем по рукам и ногам, чтобы не разбежались, пока вокруг свои родные для них места.

Вступаем на горную дорогу, я впереди снова на вороном коне, забранном в одном из монастырей. К каждой подводе привязана пара местных породистых лошадей, есть монастыри, которые специализируются на такой селекции.

И нам они попались по пути.

Выведенные правильным образом лошади очень ценятся в королевстве, раньше их покупали за огромные деньги дворяне-заводчики лошадей. А тут разбирай — подешевело! Забираю всех, а вот степняки особо таким товаром не интересуются, у них за века естественного отбора уже есть необходимые именно им для жизни и войны лошади.

На третий день проезжаем горную дорогу, я с удовлетворением рассматриваю дело рук своих и размышляю, что делать дальше. Пленники, наоборот, рассматривают разрушения и истово крестятся.

Куда уж я так нагребаю трофеи — и сам не знаю, однако, что само в руки идет — не отказываться же. Оставлю все в своем пока баронстве.