Он тяжело сглотнул.
— Нет.
— Не торопись, но работай. Она поддастся.
Женщину начало трясти. Она была явно на грани срыва.
— Успокойтесь. Ведите себя тихо, лягте на пол, — хрипло прошептал я. — Вы и мальчик. Закройте глаза и пригните головы.
— Мой… мой муж…
— Леди, мы видим его легкие, но они пока движутся. Нужно надеяться на лучшее.
Я услышал тяжелые шаги Бороды. В последний раз посмотрел на Хьюджсов и кивнул. Они нервно кивнули в ответ.
Джуниор, похожий на бродячего кроманьонца, влетел в дверь и остановился, задумчиво разглядывая свою мясницкую. Я закашлялся, чтобы привлечь его внимание.
Он уставился на меня и громко и протяжно пернул. Звук был похож на тот, с которым попкорн сыплется из промокшего мешка. Пустые глаза оставались пустыми, но уголок рта у него подергивался, как собачья нога у приметного столбика. Наверное, это должно было означать улыбку.
— Что ты там делал? — спросил я.
Он хрюкнул и подошел ко мне.
— Забыл закрыть дверь.
— Боишься, что посетители явятся, когда ты будешь кого–то жевать?
Он наклонился и ударил меня по губам. А потом просто сидел и наблюдал, ожидая, когда я очухаюсь после очередного удара. Когда мне удалось изобразить взглядом вопрос «Какого хрена?», он продолжил:
— Я никого не боюсь. Кто приходит сюда без приглашения, тот покойник. Вот так просто. Па всегда говорил, что никто ничего не узнает, если некому будет рассказывать.
Я приподнял брови. На большее меня не хватило. Я догадывался, что так будет, и знал, что пришло время претворять в жизнь мой единственный план.
— Плохо, — пробормотал я. Не соображая, что именно я имею в виду.
Людоед довольно рассмеялся.
— Для тебя плохо, тупой козел!