— Чем еще могу помочь?
— Где в ближайшей округе найти несколько У-2?
— Карта есть?
Не тратя слов, развернул свою планшетку. Он практически влет на ней сориентировался и ткнул спичкой в точку расположенную километрах тринадцати-пятнадцати от станции.
— Тут летняя площадка Борисовского аэроклуба, наверняка что-то есть!
— Давай тогда своих холостяков, и мы сразу туда…
Горячо попрощавшись с Зиновием Трофимовичем и капитаном-летчиком мы с Климовским занялись бригадными делами. День уже хорошо так перемахнул через полдень, и через шесть часов нам предстоял очередной ночной переход.
Через два с четвертью часа послышалось характерное тарахтение с неба, и на площадку нашего авиазвена, один за другим скользнуло шесть «кукурузников». Через несколько минут к штабу подкатил мой «кюбель», и из него выпрыгнул поджарый молодой мужчина в черной кожанной куртке.
— Командир группы «А» Белорусской авиагруппы особого назначения Стрекалов.
— Командир всего этого воинства Волков. Какие ваши дальнейшие действия товарищ Стрекалов?
— Штаб нашей АГОН переместился из Минска в Смоленск, мне и мои людям следует быть там…
— Понимаю… Если не секрет, что вам помешало перелететь со всеми?
К моему удивлению он потупил глаза и покраснел до самых мочек ушей.
— Это… это были личные обстоятельства товарищ Волков.
— Сейчас все в норме?
— Да… Семьи отправили, немного от сердца отлегло…
И тут у меня под черепом что-то щелкнуло как затвор фотоаппарата.
— Уж ли, не на платформах с самолетами, вместо паровоза вы свои семьи отправили?
— Да… А как вы узнали?
— Были в это время на станции, а тут такое… и цистерна с бензином… я правильно понял, все отдали и остались на фую? — Ответом мне было красноречивое молчание… — Ладно Стрекалов, это дело житейское, будем считать что я ни хера не понял, но ты будешь мне должен!