— А-а, — закинув ногу на ногу и сложив руки на груди, я спокойно заявила в ответ, — тогда провоцировать тебя — мое женское право.
Теперь он смотрел мне в глаза. И только в глаза. Правда, его взгляд мне почему-то совсем не понравился. Вот вообще как-то.
— Ты хочешь поиграть? — прозвучал тихий и почему-то показавшийся мне угрожающим вопрос.
Играть мне вообще не хотелось. Просто совсем. И потому я честно призналась:
— Нет.
Потом подумала и добавила:
— Хочу к маме, потом к эйтнам, потом на Гаэру.
Вот, и абсолютная честность вообще-то приветствуется и поощряется по идее.
Но не на Иристане.
— К эйтнам зачем? — холодно спросил Эран.
Неопределенно пожала плечами. Не то чтобы я там жаждала мести, и все такое, но первое правило кадета Космического университета забывать нельзя, это раз, они испортили мне всю бабушку, это два, и третье — вот не надо было ко мне лезть и пугать, и особенно не стоило мне портить мой первый раз с мужчиной. А они взяли, влезли и все испортили! Я даже наркотиками никогда не баловалась, потому что терпеть не могу быть управляемой или зависимой, а эти влезли и управляли… В общем, всего этого я действительно объяснять не собиралась.
Так что просто молча посмотрела на повелителя Иристана, всем своим видом демонстрируя, что ответа не будет, согласия также.
Эран сжал зубы. Сжал настолько сильно, что казалось, еще миг, и я скрежет услышу. Но сдержался и повторил уже сказанное:
— Единственный путь из этого дома — принятие моего дара жизни. Сутки на обдумывание моего условия, в противном случае я начну медленно лишать тебя абсолютно всего, от сейра до Икаса.
Странное дело — отчетливо слышу каждое его слово и… не верю ни единому. Не верю, и все. Такое ощущение, что мы на учениях по освобождению заложников и капрал Симсар, единственный в космических войсках Гаэры носивший бороду, в очередной раз изображает диктующего условия пирата. То есть как бы видишь, осознаешь, как надо реагировать, но вот вообще не веришь. И неудивительно, что после его угрозы я просто улыбнулась.
Эран устало покачал головой, выпрямился, бросил на меня еще один взгляд и ушел.
Когда за ним захлопнулась дверь, я продолжала сидеть и улыбаться. Даже не знаю почему. И улыбалась я еще с минуту, ровно до тех пор, пока не достала сейр.
Улыбка исчезла вмиг — сейр был мертв. Абсолютно. В моих руках был мертвый кусок пластика, совершенно без каких-либо секционных элементов.
Молча поставила на стол, разобрала — внутри ни микросхем, ни кристаллов — серая безжизненная пыль. Тот факт, что восстановлению устройство уже не подлежит, стал очевиден.
Демонстрация серьезных намерений состоялась.