— Что — всё? — флегматично поинтересовался он, отдав распоряжение, куда именно отнести покупки.
Наш экипаж остался на площади, где мы высадились. Кучер ждал в нем.
— С покупками — всё. Мне больше ничего не нужно.
— В смысле? — Маркиз удивился.
— В прямом. Всё необходимое на первое время мы приобрели. Если и возникнут еще какие-то потребности, то за ними можно будет съездить в следующий раз. Или пошить у портнихи.
— Эрика, а ты что же, даже не станешь выбирать бальное платье? Рассматривать иллюстрации в каталогах?
Я выразительно посмотрела на вмешавшегося в наш разговор пацана и поиграла бровями.
— Я? Бальное платье? Ты забыл, что у нас курятник остался без надзора? Считаешь, для них нужно устроить танцевальный вечер?
— Не-е-ет! — тут же отказался Лекс и расстроенно спросил: — И что? Уже поедем назад? Так быстро?
На лице его отца нарисовалась задумчивость.
— Может, заночуем в городском доме? — хмуро, словно бы ни к кому конкретно не обращаясь, пробубнил себе под нос Лекс.
— А можно? — оживилась я. — Было бы неплохо. Пусть курицы и гусыня отдохнут от меня, а то еще отравятся желчью с непривычки.
Вообще-то, я не шутила, а была предельно серьезна. Действительно же у девушек и их компаньонок превышение концентрации злобы на одну конкретную особу. И их можно понять. Но отчего-то в ответ на мои слова Лекс прыснул от смеха, а маркиз сдавленно фыркнул и повернулся к нам спиной.
— Да, пожалуй, стоит пожалеть моих невест. Вдруг еще пригодятся, — не оборачиваясь, сообщил он свое решение. — Думаю, стоит отпустить кучера на виллу. Пусть отвезет вещи леди Эрики. А мы завтра возьмем городской экипаж.
Я-то думала, мы доедем до городского особняка ди Кассано, но вышло иначе. Лорд Риккардо отпустил нашего кучера сейчас, а мы неторопливым прогулочным шагом отправились к нужному месту.
Особняк был хорош. Внушительный, светлый, роскошный. Кованый забор окружал его и примыкающую территорию. Пройдя мимо клумб и декоративно посаженных кустов, вышли к парадному крыльцу.
Нас немедленно выбежала встречать прислуга, которой тут, в отличие от виллы, хватало. Что-то принялся докладывать мужчина в ливрее дворецкого, и, по мере изложения, менялось в плохую сторону настроение его сиятельства.
Лекс был ближе, всё слышал и тоже заметно скис. Я не спешила подходить, стояла в сторонке и ждала приглашения.
Но внезапно появилось новое действующее лицо. На крыльцо степенно вышла роскошная брюнетка неопределенного возраста в богатом шелковом платье. Густые волосы, в которых не наблюдалось и намека на седину, были уложены в высокую прическу, украшенную гребнем, усыпанным драгоценными камнями. Драгоценности украшали и шею, и уши, и руки незнакомки. И ее можно было бы назвать красавицей, если бы не выражение капризной надменной брезгливости, исказившей черты лица, когда она смерила нас взглядом.
— Рикка-а-ардо, — недовольно протянула она.