Ведьме в космосе не место

22
18
20
22
24
26
28
30

– Мел ему так вломил!

– За что?

Нет, все-таки она бы не стала так спокойно разговаривать, если бы поняла, кто я. Точно не стала бы. «Марта, – строго сказала я себе, – если так пойдет и дальше, то ты сама сведешь себя с ума и станешь истеричкой». Может, все дело и не в полевых паразитах.

– За то, что отвлек. Другие говорят, Мел сегодня целый день с твоим… что-то обсуждают.

Она очень красноречиво посмотрела на меня, ожидая, что я ей все выложу.

С «моим» – такое определение по отношению к капитану Нэю Копернику показалось мне странным, но что-то в этом было. Лори так распирало любопытство и желание разнести новую весть всем, что я не удивилась бы, если бы она начала подпрыгивать на месте. Я сильно разочаровала ее своим молчанием.

Мне показалось, что мы шли бесконечно долго. Мел, как друзень, зарылся глубоко под землю. Окопался он в просторном помещении с тяжелой железной дверью. На полу лежали ковры, обставил он свой «рабочий кабинет» с шиком. Видно, что здесь надежно «сохраняются» лучшие шедевры из разоренного музея. Мел буквально воплощал принцип: «если мир рухнул, все равно жить надо красиво». Ворон тоже был здесь, он сверкнул на меня глазами и прокаркал свое коронное «саарки». Упорная птица. Не сдается.

Это его «саарки» ударило по нервам.

Коперник сидел в широком кресле, а сталкер расхаживал взад и вперед. Вид у мужчин был самый заговорщический.

Лори помедлила, надеясь что-то услышать, но Мел пророкотал:

– Спасибо, Лор, можешь идти. Отдохни завтра. Скажи Сильве, я распорядился.

Щеки у девушки порозовели, и она упорхнула в хорошем настроении.

Сталкер задвинул тяжелый и на вид очень древний засов.

– Сильва отправила тебя в поля, – он недовольно поджал губы. – Я с ней поговорю по этому поводу.

Надеюсь, у меня получится избежать этой работы.

– Зачем их вообще собирать? – от отвращения я передернула плечами.

– Друзни пьют сок каннэли, и она теряет свои свойства, – пояснил Мел.

– Какие свойства? – я вспомнила чахлые зеленые кустики.

Мел побарабанил пальцами по клетке ворона, тот изобразил жуткий хохот, а потом очень натурально воспроизвел звук отрыжки.

Талантлив. Ничего не скажешь.