– Да, мы стараемся тут изо всех сил не одичать.
Лин – или это был Стэн? – подтолкнул меня в спину, давая понять, что нужно шагать, а не болтать.
Нас с Коперником ввели в здание. Здесь валялась разломанная мебель, и стоял едва уловимый запах затхлости. На покосившемся столе в клетке сидел ворон.
Я резко остановилась в дверях.
– Это что? – спросила я, некрасиво тыкая пальцем.
– Птица, – ответил Стэн.
А Лин продолжил, поигрывая бластером:
– Захватили на прошлой неделе в числе прочего. Это питомец саарки. Редкая мразь.
А вот Стэн был с ним не согласен.
– Он говорящий, – с укором сказал он.
– Злобный и клюется, – возразил Лин. – Как откроет клюв, оттуда льется дерьмо.
Словно в подтверждение этих слов ворон приподнял крылья, нахохлился и раскрыл клюв.
– Саарки, саарки, – прокричал он, сверкая на меня черным глазом.
Я вздрогнула. А птица не унималась.
– Ведьма! Ведьма! – повторил ворон на общем.
Что называется, для тех, кто не понял.
В глазах птицы светился разум. Возникло ощущение, что он точно знает, о чем говорит.
У меня взмокли ладони.
– Какая интересная птичка.
– Он щипается, – предупредил Лин. – Так что лучше держаться подальше от клетки.