– Кончай орать. Хаос тебя победи, сегодня первый день, когда нам дали поспать нормально.
– Эх ты, соня! Забыл, что нас ждёт? Сад Красных Лепестков нас ждёт, вот что. А в том саду Приют Колючих Лилий. Это самое лучшее, что там есть, я же вам сто раз говорил. Лучшее место в империи. Может даже во всём мире лучшее. Ашшот, давай-давай, пошевеливайся! Надо готовиться! Все шевелитесь!
– Чего это все?.. – протянул Огрон через зевок. – Это ты с Ашшотом о борделе и дурных болячках мечтаете. Я с Тсасом и Чаком в Лабиринт записаны.
– Как записались, так и отпишитесь! – не умолкал Паксус, лихорадочно разбрасывая вещи. – Нас с Ашшотом первый раз в город выпустили. Наконец-то! Нет, ребята, мы такое счастье не пропустим, нас Колючие Лилии уже заждались. И вас мы тоже уговорим. Давай Ашшот, подключайся. Надо по-быстрому уломать этих застенчивых малышей. Они упускают своё счастье, нельзя же на это просто так смотреть. Ребята, мы ведь друзья! Я друзей не бросаю. Ашшот, да не молчи ты, объясни этим баранам, что счастье упускать нельзя!
– Ну да… вы это… вы присоединяйтесь… – неуверенно протянул здоровяк. – Там девок всем хватит, Паксус дело говорит, – и тут же, без паузы, переключился на привычно-сварливый тон: – Эй, Паксус, а ты мой красный пояс не видел? Хаос побери, вечно эта хрень куда-то пропадает!
– Ты главное гаравру не забудь, – злорадно напомнил Огрон.
При упоминании препарата, из-за которого пришлось обзавестись нелестным прозвищем, Ашшот резко помрачнел и ответил с обидой:
– Ну и нюхайте пыль вонючую в своём Лабиринте. Сами потом завидовать станете, а будет уже поздно. Мы тут у стражника Ботса спрашивали. Так он говорил, что если толпой приходишь, там скидка полагается. Сильно дешевле выйдет, когда пятеро, а не двое.
– Ботс так сказал, этот балабол? – чуть не рассмеялся Огрон. – Ну вы и наивные. Смотрите не подавитесь той лапшой, которую он вам навешал.
– Что не так? – рассеянно поинтересовался Паксус, продолжая разбрасывать вещи. – Ботс поболтать любит, это да. Он не такой, как другие стражники, общительный мужик. Я ещё в первый день заметил, как он учениц разглядывает. Подошёл к нему, слово за слово, и я ему типа: «А где тут лучшие девочки?» Он тогда и выдал все расклады и про Сад, и про Колючих Лилий. Нет, про Сад Красных Лепестков я и раньше слышал, так что он точно не шутки шутил. Про Колючек да, от него первого услышал. Но какой смысл врать? Он ведь по Саду расклад чёткий дал. Давай, Огрон, погнали с нами. Что ты там видел в своей занюханной деревне? Гаравру, навоз и задницы лошадиные? Давай, запрыгивай в штаны, с нами оттянешься, как человек.
Огрон покачал головой:
– Спасибо, друг, но эти твои Колючки для меня слишком колючие.
– Откуда знаешь? Ты ведь их не видел.
– Знаю, Паксус, просто знаю. Считай это даром предвиденья. Чак, а ты как? На колючее не потянуло? Куда так торопливо одеваешься?
– До захода в Лабиринт надо кое-куда успеть в городе, – ответил я.
– Времени немного, до обеда надо быть в Лабиринте, – напомнил Огрон. – Успеешь вернуться в школу?
– Так возвращаться не обязательно. Я вчера узнавал, можно своим ходом до императорского квартала добраться, а там сказать, по какому делу. Проведут вовремя, у них пропуск для меня оставят.
– Какой предусмотрительный: всё разузнал, везде успеваешь, – одобрил Огрон.
– Ага, нам так не жить, – вздохнул Паксус, покосившись в мою сторону привычно-печально.
Именно меня он не очень-то уговаривал присоединиться к «эротическому туру», давил почти исключительно на Тсаса и Огрона. После того, как я оказался в женском корпусе, а затем был выведен из него «под белы ручки», Паксус уверовал, что ему повезло повстречать божество разврата. Сознание соседа, воспалённое неуёмной похотью, твёрдо уяснило, что Чак – это тот, кем Паксус сам хочет быть. То есть – пробивной парень, перед которым ни одна девица не устоит, и он везде поспевает. И как бы я ни уверял его в обратном, ничего не получалось.
ebooksa