— То есть ты не против, что меня все целуют? — Я села, стараясь восстановить дыхание и более в бессознательное состояние не проваливаться.
Динар мне весело улыбнулся, демонстрируя совершенное и явно не подходящее к ситуации спокойствие, после чего заявил:
— Катенок, согласись, пусть уж лучше он тебя поцелует, чем вот так нагло будет лапать твою правую голую грудь.
И кесарь, и Аршхан застыли, переглянулись, а затем разом посмотрели на Динара. Тот приветливо улыбнулся обоим. А я вновь окинула взглядом композицию: «Император лапает правую обнаженную грудь прекрасного ракарда» — и повалилась на шкуры, но на этот раз от хохота.
— Вот тебе и сказочка про одинокого орка, — продолжил издевательство Динар. — Кат, как мы оба с тобой видим, твоя интерпретация оказалась более приближенной к действительности. Остался только один вопрос…
— Какой? — вопросила хихикающая я.
— Кто из них более выносливый!
Аршхан переводил непонимающий взгляд с умирающей от смеха меня на откровенно потешающегося Динара и явно не мог ничего понять. Зато кесарь все понял! Впервые я увидела краснеющего от ярости императора Прайды и всех подвластных государств.
— Катенок, смотри, кто-то смутился. — Рыжий расхохотался и снова обратился ко мне: — Кат, как думаешь, у него с орками было?
— Не знаю, — честно ответила я. А потом кое-что вспомнилось, и я выдала: — Но мне говорили, что он очень одинокий, а уж какой выносливый…
И вот после этого мы с рыжим расхохотались уже на пару, и плевать, что шутка ясна лишь нам двоим. Как плевать и на то, что с Аршханом один ну очень одинокий кесарь уже закончил и теперь, не скрывая злости, шел к Динару. Действительно было плевать… ровно до тех пор, пока император не поднес меч к его шее…
— Динар, — простонала я, уже понимая, что произойдет дальше, — Динар… только не умирай…
Рыжий, до этого с холодной яростью взиравший на кесаря, посмотрел на меня и раздраженно поинтересовался:
— Кат, и вот как ты себе это представляешь, а? Этот смущенный изобличением собственных эротических пристрастий весьма одинокий кесарь собирается мне перерезать горло, если ты не заметила. И как, по-твоему, я в данной ситуации должен выжить, а?
— Не знаю… — в отчаянии простонала я. — Выживи… как-нибудь, ты же это умеешь!
— Катриона, — Динар, судя по всему, был весьма зол. — Одно дело выжить в Готмире, когда некая в меру кровожадная принцессочка скачет на тебе вся голая, и другое дело — сейчас, когда не в меру кровожадный и о-о-очень одинокий кесарь приставил меч к моему горлу.
Кесарь стремительно развернулся ко мне, позабыв про Динарово горло. Судя по всему, кто-то возмущен тем, что я скакала на Динаре «вся голая»… Хотя я там не скакала, между прочим!
— Да душила я его, — отчего-то смущенно призналась я.
У кесаря глаза чуть сузились и сверкнули недобрым таким светом.
Зато Динару было весело: