И все?
— У меня еще много! — с энтузиазмом напоминаю.
Араэден улыбнулся, на этот раз с легкой грустью, и спокойно произнес:
— Я найду способ избежать уплаты этой непомерной для меня цены. А сейчас услышь меня.
— Я и так слушаю очень внимательно.
— Слушаешь, нежная моя, — император чуть кивнул, — но не слышишь. Так вот, услышь меня, Кари Онеиро! Однажды я допустил роковую ошибку, позволив той, которую любил, строить козни за моей спиной… Повторно я подобной глупости не совершу.
И вся эта фраза произносилась в процессе пристального взирания на меня. От взгляда кесаря вновь стало жутко… что не удивительно после случившегося.
— Я был услышан? — чуть насмешливо улыбаясь, вопросил император.
Конечно! Кто-кто, а кесарь умел вызвать неподдельный интерес у собеседника, в этом никто никогда не сомневался. Однако изречение… Не спорю, мысль быть осмотрительнее в выборе любимых достойна внимания…
— Любимых не выбирают, нежная моя.
Молча жду продолжения, супруг также молча смотрит на меня. И чего он от меня хочет? Какого именно понимания и, главное, понимания чего? Всем и так ясно, что ни одна из любовниц кесаря никогда не пойдет против него… у них же, помимо наличия здравого чувства самосохранения, еще и любовь, и немое обожание вплоть до обожествления.
— О да, я бог, — кесарь усмехнулся, — я жестокий и кровавый бог Рассветного мира… Я зло…
— Всемирное, — почему-то добавила я. — А еще узурпатор. А еще…
— Достаточно!
Жаль, лично я бы с удовольствием продолжила.
И снова тишина заполнила пространство, но на сей раз молчание длилось недолго.
— Я дал тебе время на урегулирование вопроса по поводу брака между айсиром Грахсовеном и айсирой Лорианой, наследницей Оитлона. Поторопись с решением данного вопроса.
Стараясь вообще ни о чем не думать, я кротко ответила:
— Да, мой кесарь.
— Что касается твоих реформ по усилению Прайды, особо не усердствуй, это бессмысленно.