Светлый мгновенно подошел и с поклоном подал основные тезисы для сегодняшнего заседания.
И все бы ничего, но тут Кьяр произнес:
– При всем моем уважении, пресветлая императрица, но вы на ногах едва стоите, какое заседание?
Поднявшись, я, не удержавшись, весело подмигнула явно потрясенному темному и, подхватив как список тезисов от Лардена, так и список Акьяра, направилась на заседание моих представителей на местах, пусть они и именовались владетелями Великих дворцов. Они могли называть себя как угодно, но в политике важен смысл, а не красивый титул.
Войдя в соседнее с канцелярией помещение, я произнесла прежде, чем они попытались осуществить свой долгий ритуал приветствия:
– Да озарит вас сияние белого светила, да продлит свет ваши дни, да наполнит сияние мысли. Всех рада видеть, все сели, у нас не так много времени.
И все поднявшиеся при моем появлении лорды и леди просто молча сели, а их секретари встали с пола, на котором пребывали в коленопреклоненной позе, и торопливо юркнули на свои места, рядом с повелителями.
Столы разместили полукругом, мой стоял в центре напротив «месяца», рядом со мной сел Эдогар, как и полагается, Адрас занял свое любимое место у дверей, Акьяр под всеобщими потрясенными взглядами прошел в глубь белоснежного с полухрустальными стенами помещения и, сотворив себе кресло, устроился так, чтобы демонстративно смотреть на меня. Если меня это и напрягало каким-либо образом, то секунды две, пока лорд Гейром, владетель Золотого дворца, не произнес:
– Пресветлая императрица, касательно вашего пожелания по поводу детей рабов.
Ну и, собственно, на этом было забыто все постороннее, и я приступила к битве на арене, которая была знакома настолько, что дебаты я могла вести в состоянии любой степени алкогольного опьянения и даже будучи разбуженной в самую глухую полночь:
– «Пожелания»? – переспросила холодно.
Лорд Гейром несколько замялся, после чего мгновенно исправился:
– Приказ.
Милостиво кивнула, принимая его извинения и позволяя продолжить. И владетель Золотого дворца продолжил:
– Ваш приказ передать детей рабов их матерям лишен смысла, пресветлая императрица, у людей не существует семьи как понятия. Понимаете, человечество – тупиковая ветвь эволюции, они не способны строить семьи, общество и прочее, это все равно что животные и…
Он умолк под моим взглядом. Умолк, а следом и побледнел, потому что я улыбалась, и даже не сразу поняла, насколько моя улыбка сейчас похожа на ту убийственно-ласковую, коей кесарь частенько одаривал тех, кого собирался уничтожить с особой жестокостью. Судя по тому, насколько утратил краски жизни в лице лорд Гейром, эта улыбка была ему знакома, как, впрочем, и ее последствия.
А я… отчаянно пыталась сдержаться. Человечество – тупиковая ветвь эволюции? У людей не существует семьи как понятия?! Это все равно что животные?!
Я смотрела на лорда Гейрома и чувствовала желание как минимум врезать, как максимум – сжечь! Эти пресветлые вторглись в этот мир, уничтожили, похоже, весьма развитые человеческие государства, разводят людей, как скот, и что-то еще смеют мне заявлять?!
К счастью, открылась дверь, впуская секретаря кесаря. Пресветлый гордо прошествовал ко мне и передал свиток.
Открыв, с удивлением прочла написанное на оитлонском: