– Что-то меня сомнения мучают всё больше и больше. Ладно. Раз ты любитель мемуаров, то обойдём историю стороной. С чего бы начать? – он вздохнул. – Крепость не перекрывает весь проход. Каждая попытка построить такую стену…
– Вызывала неприкрытую агрессию Зелона, – теперь моя очередь мешать.
– И резкий рост расходов, – Вид кивнул. – Слишком дорого содержать такую большую крепость. И не нужно. Главная опасность – это полоса земли перед крепостью. На два перехода сами потоки мира перекручены битвой Повелителей…
– От 1976 года Сотворения, – я снова перебил. – Не получается без истории?
– Слишком въелась в язык, – хмыкнул Вид, растянув толстые губы и, видно, ничуть не обижаясь. – Я её сотни раз новобранцам рассказывал. Язык сам выводит. Жизнь и камень, сплетённые вместе, порождают что-то среднее между големами и некротварями Зелона. Может, поэтому марионеточников сюда и посылают?
– Всё может быть, – я пожал плечами. – Но это скорее по старой памяти, когда половину гарнизона составляли неживые творения.
– Кстати, да, – кивнул командир. – Ты прав. Только те времена давно в прошлом. Роты наших бригад выходят на те земли и проверяют – не зародились ли твари в песках. Для нас главное скрытность, и твой громила совсем не подходит под наши задачи. Затем на их скопление мы выводим ту роту из третьей или четвёртой бригад, что стоит в ближайшем лагере. Или выманиваем к самому укреплению. По-разному бывает. В случае нужды добиваем тех, у кого внезапно обнаружились мозги, и они решили сбежать. Беда в том, что очень уж широко раскинулись эти земли. А чистить нужно везде. Твари будут идти на жизнь, а бороться с ними пока они не сбились в крупные стаи гораздо удобнее. Да и проще. Для того «наживка» и сидит в лагере.
– А Зелон?
– Редко, – качнул головой Вид и уточнил. – Раз в пять-шесть лет появляются странные отряды, которые можно им приписать. Слишком умные. Отличаются по виду. Пытаются обойти крепость, забраться на Руки.
– Пламит, – я обратился к самому опытному сослуживцу, – а самый лучший голем на вашей памяти? Какой он был?
– Хм, – тот задумался и подёргал себя за усы. – Здоровый паук. Не меньше вашего, только в длину. Здоровенные лапы-когти, отстреливающиеся шипы, жвала, что крошили камень.
Я почувствовал, как закаменели скулы от знакомого описания. Едва разжал плотно сжатые губы.
– Не вдохновляет.
– Ну, тогда скорп, – пожал плечами Пламит. – Тоже шустро щёлкал тварей.
– Скорпион?
Я не понял сокращения слова. Впервые слышу. Потому и переспросил. Старшой кивнул.
– А они здесь водятся?
Что-то такое всплывает в воспоминаниях, но нелишне уточнить.
– Вокруг крепости. До мёртвых земель.
– А вот это отлично.