— Насколько я понимаю, да, — ответила она, однако не двинулась с места.
— Мы немного спешим.
— Я знаю. — Она протянула ему руку. — Вы не поможете мне встать?
Глокта поднял брови.
«Интересно, когда мне в последний раз задавали этот вопрос?»
Он был уже готов ответить отказом, однако в конце концов подал ей руку, хотя бы ради новизны ощущений. Пальцы Витари сомкнулись на ладони Глокты и оперлись на нее. Ее глаза сузились, и он услышал свистящее дыхание, когда она медленно выпрастывалась из кресла. Он испытывал боль, когда она вот так тянула его — болела рука, спина.
«Однако ей больнее».
Он был уверен, что ее зубы под маской мучительно стиснуты. Витари двигалась осторожно, постепенно, потому что не знала, где еще у нее заболит и насколько сильно. Глокта невольно улыбнулся.
«Такой обряд я сам совершаю каждое утро. Как ни странно, это весьма воодушевляет — видеть, что его проделывает кто-то другой».
В конце концов она встала на ноги, прижимая забинтованную руку к ребрам.
— Вы в состоянии ходить? — спросил Глокта.
— Я разойдусь.
— Что с вами случилось? Собаки?
Она рассмеялась лающим смехом и сказала:
— Нет. Один здоровенный северянин выбил из меня лишнее дерьмо.
Глокта хмыкнул: «Что ж, по крайней мере откровенно».
— Ну как, пойдем?
Она опустила взгляд на его трость:
— Вряд ли у вас есть при себе запасная, правда?
— Боюсь, что нет. Эта единственная, и без нее я не могу ходить.