Красная страна

Большая часть людей из Братства занимались тем, что возводили дополнительные преграды, если их можно было так назвать, или пялились в горизонт, обгрызая до крови ногти в ожидании неминуемой гибели, поэтому проповедь их не заинтересовала. У пяти могильных холмиков собрались Бакхорм, его расстроенная и отрешенная жена, оставшиеся восемь детей, причем все в разном настроении – от горя и ужаса до благодушия по малолетству и непониманию; две шлюхи, их сутенер, который, хоть не замеченный в числе защитников, помогал с похоронами; Джентили и два его кузена; Шай, хмуро смотревшая на могилу Лифа, сжимая черенок лопаты побелевшими пальцами. Темпл внезапно осознал, что у нее маленькие руки, и почувствовал странный прилив симпатии. Хотя, возможно, он просто жалел самого себя. И последнее более чем вероятно…

– Боже! – начал он, но голос подвел, и пришлось откашливаться. – Иногда… кажется… что тебя нет. – Главным образом, Темплу так казалось, с учетом крови и смертей, которых он перевидел. – Но я знаю, что ты есть, – соврал он, но платили ему не за правду. – Ты над нами, ты внутри нас, ты наблюдаешь за нами. – И ничего не предпринимает, но таков уж есть он, Бог. – Я прошу тебя… Я прошу тебя – взгляни на мальчиков, что зарыты в этой земле, под этими удивительными небесами. На этих мужчин и женщин тоже. Ты знаешь, каждый из них не был святым. Но они все хотели трудиться в диких землях. – Темпл ощутил, как на глаза наворачиваются слезы, прикусил на миг губу и несколько раз моргнул, глядя в небо. – Возьми их под свою опеку и подари им спокойствие. Вряд ли кто-то заслуживает этого больше.

Какое-то время они простояли в полной тишине. Ветер трепал полу куртки Темпла и задувал волосы Шай ей на глаза. Потом Бакхорм протянул ладонь с несколькими сверкнувшими монетами:

– Спасибо тебе.

Темпл закрыл мозолистую ладонь погонщика двумя своими.

– Это был мой долг.

Слова не значат ничего. Ими детей не вернешь. Он не взял бы эти деньги, какой бы долг на нем ни висел.

Начинало смеркаться, когда Свит спрыгнул с Маджудова фургона. На западе небо розовело, и черные полосы облаков перечеркивали его, как волны морскую гладь.

– Они хотят переговоров! – крикнул разведчик. – Они развели костер на полпути до лагеря и ждут нас для беседы!

При этом он казался дьявольски довольным. Наверное, Темпл тоже должен был испытывать удовлетворение, но перед глазами стояла могила Лифа, а присаживаясь, он неловко смещал вес из-за раны на заднице. При этом складывалось ощущение, что ничто уже не сможет доставить ему радость.

– Теперь им нужны переговоры, – с горечью произнесла Лулайн Бакхорм. – Когда двое из моих сынов мертвы…

– Это лучше, – дернулся Свит, – чем увидеть всех своих сынов мертвыми. Лучше всего для нас – пойти на переговоры.

– Я пойду, – сказал Лэмб, на правой щеке которого еще виднелась засохшая кровь.

– И я, – кивнул Савиан. – Хочу удостовериться, что эти ублюдки не замыслили предательство.

– Вполне уместно, – согласился Свит. – Не повредит показать им, что у нас есть сталь.

– Я тоже пойду, – подошел, хромая, Маджуд. Он кривился, сверкая золотым зубом, а разрезанная Корлин штанина хлопала на ходу. – Я поклялся себе, что не позволю больше, чтобы кто-то вел переговоры от моего имени.

– Никуда ты, мать твою, не пойдешь! – возразил Свит. – Если дела пойдут худо, нам придется удирать, а ты не сможешь бежать.

Маджуд попробовал наступить на раненую ногу, снова скривился и указал на Шай.

– Тогда она пойдет за меня.

– Я? – в недоумении пробормотала она. – Говорить с теми ублюдками?