– И сколько этих ублюдков?
– Человек двадцать…
– Может, собрать парней и попробовать их отыскать? – спросил трактирщик, хотя казалось, что он-то как раз останется и будет продолжать натирать кружки. Но у кого повернулся бы язык обвинить его?
– А смысл? – Лэмб покачал головой. – Они уже далеко отъехали.
– Правда? Ну, ладно… Но я уверен, правосудие рано или поздно догонит их. Как говорится, возмездие неотвратимо.
– Правосудию придется удовольствоваться тем, что я от них оставлю, когда догоню. – Лэмб наконец-то закатал рукава так высоко, как хотел, и привалился боком к стойке, глядя прямо на тех троих. Шай ожидала всякого, но только не беспечно болтающего, беззаботно улыбающегося Лэмба, которого вроде как ничего и не тревожило. – Когда я говорил, что они далеко отъехали, то слегка слукавил. Трое из них отбились от остальных.
– Это точно? – спросил «Шляпа», вмешиваясь в беседу с трактирщиком так нагло, как вор срезает кошелек в суматохе.
– Точнее не бывает, – Лэмб твердо встретил его взгляд.
– Три человека, ты говоришь? – Рука Красавчика поползла вдоль пояса к топору.
В воздухе тяжелым облаком повисло ожидание грядущих неприятностей.
– Эй, погодите, – сказал хозяин постоялого двора. – Мне не нужны разборки…
– Я тоже не хотел разборок, – согласился Лэмб. – Но ветер дует вопреки нашему желанию. И у всех неприятностей привычки такие же. – Он откинул влажные волосы с лица. Широко распахнутые глаза северянина сияли, рот приоткрылся, дыхание участилось. Он улыбался. Но не как человек, ищущий решение сложной задачи, а как человек, который занимается любимым делом или получает удовольствие, скажем, от вкусной еды. Внезапно Шай совсем по-иному оценила шрамы, испещрявшие лицо отчима, и ощутила холодок, расползающийся вдоль хребта в руки и ноги и заставляющий стать дыбом каждый волос на теле.
– Я выследил этих троих, – проговорил северянин. – Встал на их след и гнался два дня.
Воцарилась томительная пауза. Трактирщик отступил, не выпуская кружку и полотенце из рук. Призрачная тень улыбки еще цеплялась за его лицо, но остальные уже поняли все. Трое преследуемых развернулись к Лэмбу и слегка расступились, оказавшись спиной к Шай, и она осознала, что крадется вперед, словно протискиваясь через мед и цепляясь дрожащими пальцами за рукоять ножа. Каждое мгновение растягивалось длиною в век, а дыхание раздирало глотку.
– И куда привел след? – спросил «Шляпа» осипшим голосом, почти беззвучным на последнем слове.
Лэмбова улыбка растянулась от уха до уха. Словно он сегодня отмечал свой день рождения.
– Прямо под ваши гребаные ноги.
«Шляпа» откинул плащ. Ткань еще парила в воздухе, когда он потащил из ножен меч.
Северянин запустил в него тяжелой кружкой. Удар пришелся прямо в лоб, и «Шляпа» упал, облитый пивом.
Стул противно заскрипел, когда фермер, пытаясь отшатнуться, перевалился через него.