Я не смогла.
Моих сил не хватало. Магия Адриана окутывала и поддерживала меня, но не позволяла иссушить себя, препятствуя моим попыткам с упорством дракона, удерживающего свое. И у меня оставались всего две возможности – использовать силу профессора Наруа, но я опасалась причинить ему вред, или же… Себастиан показал мне этот путь всего один раз, теперь мне оставалось надеяться лишь на то, что это знание поможет мне сохранить его жизнь… А так же императорский дворец и весь дворцовый комплекс, от которого ничего не останется, если рванет «Gehйnnam» подобного уровня.
– Держите меня за руку, – предупредила профессора Наруа, – если я сожму пальцы, используйте ментальный захват.
Его ответ я уже не услышала, позволяя силе лорда Гордана увлечь меня сбивающим с ног потоком, и испытывая на себе весь тот путь, что уже проделала когда-то. Сначала меня потянуло в горы, не ведаю, где они были расположены и подозреваю, что они являлись лишь отражением энергетической реальности, но ощущения соответствовали стремительному подъему на вершину – недостаток кислорода, слабость, дезориентация. И потому, едва я оказалась перед знакомым небольшим, но очень глубоким синим озером, то совсем не сразу разглядела человека, поднявшегося с заснеженного валуна при моем появлении.
Мужчина был весьма высок, абсолютно безразличен к холоду, темноволос, затянут в великолепный сшитый по нему костюм и… весьма мне знаком.
– Мисс Ваерти, – произнес он, галантно склонив голову.
– Герцог Карио, ваша светлость, – я так же проявила максимальную вежливость.
– Я знал, что вы появитесь, – с абсолютным спокойствием произнес Ржавый дракон.
Я едва ли могла ответить тем же.
– Мисс Ваерти, – вновь протянул мое имя этот страшный человек, – я право не знаю, каким образом вам удалось предотвратить то, на что были затрачены годы. Вам практически удалось остановить смену власти и гибель человечества. Восхищен. Воистину восхищен. Вы не обладаете ни красотой, ни коварством моих дочерей, и все же именно вы… превзошли их всех. Мои овации, Анабель.
Мне совершенно не нравился его тон, как и расточаемые столь щедро комплименты. Герцог Карио являлся не той персоной, что станет терять понапрасну время и слова, а потому вся эта беседа, несомненно, имела какую-то цель. Но не могла понять какую.
– Знаете, – делая шаг ко мне, продолжил герцог Карио, – у меня были собственные счеты с профессором Стентоном. Когда-то давно мы оба любили одну женщину.
И еще шаг по направлению в мою сторону, я с трудом сдержала желание броситься прочь, и мой порыв был весьма оправдан – я знала, что Карио убивал даже собственных дочерей, так что было глупо надеяться на его милосердие по отношению ко мне, лишь потому что я девушка.
– Леди Алисент Арнел, – с мечтательной томностью в голосе произнес герцог. – Прекрасная леди Алисент – она была самым ярким цветком рода Арнелов, самым чарующим, самым восхитительным, самым желанным. В тот день, когда я впервые увидел ее, юную девушку пятнадцати лет, мчащуюся на вороном коне навстречу ветру – моя жизнь перевернулась. За одно ее «да» я готов был постелить к ее ногам весь мир, но… Свое «да» она сказала дракону. Ничтожному, очкастому, вечно сутулому юнцу, который о тычинках и пестиках мог говорить существенно дольше, нежели о любви… Какой безумный позор, сколь безжалостное разочарование. Ничто и никогда, до вашего спонтанного появления, не причиняло мне столь чудовищной боли. И вот представьте себе мое изумление, когда стало известно, что юный лорд Стентон не только отказался от брака с леди Алисент Арнел, но и вовсе покинул Железную гору. Тот, кто любил больше жизни, внезапно оставляет возлюбленную и покидает свой дом… Странно, не находите?
Что ж, на это я высказала лишь:
– Мне известна несколько иная интерпретация тех событий.
– Позволю себе предположить, что в вашей версии событий именно брак не допустила старая леди Арнел, не так ли?
И снова шаг.
Я едва удержалась от использования защитной магии и лишь по одной причине – все мои силы сейчас шли на удержание «Rigescuntindutae», и я не могла позволить себе забыть об этом.
– Вам солгали, – проникновенно глядя мне в глаза, произнес герцог Карио, немыслимым образом, даже не совершивший и шага, но оказавшийся еще ближе. – Решение принял Стентон. И я потратил немало времени на то, чтобы выведать о причинах, побудивших его на подобное.