– Вы ожидаете ответа на данный вопрос? – прорычал герцог.
– Говоря откровенно – нет, – моя улыбка стала чуть шире. – Но, полагаю, теперь, когда мне удалось абсолютно и полностью нейтрализовать вас, я могу лишь посочувствовать вам, как жертве вашей же собственной неуемной алчности. И, к слову, к утру лорд Арнел будет жив. Как, впрочем, и лорд Гордан. А вам я бы посоветовала, хоть и не имею ни малейшего желания в принципе советовать вам что-либо, но все же, впредь, не пытайтесь воздействовать на лорда Гордана. Поверьте – ни к чему хорошему это не приведет. Особенно для вас.
Медленно выпрямившись, знаменитый, наводящий ужас, опасный, коварный, могущественный Rufusdraco хищно усмехнулся, и надменно произнес:
– Мисс Ваерти, я все же вас переоценил. Досадное упущение. А этот разговор давно пора закончить.
И Ржавый дракон вскинул руку, совершая именно тот более чем очевидный шаг, который должен был стать для него полнейшим поражением – он призвал магию лорда Гордана. Находясь вблизи источника серебристого дракона, он воспользовался его силой, не учтя одной очень маленькой, но безумно существенной детали – я произнесла табуирующее заклинание, используя тот же резерв, к которому ныне воззвал Карио.
Последствия были очевидными и предсказуемыми. Для меня.
Но не для Rufusdraco, весьма далекого от теории, и весьма привыкшего к практике.
Практика его и подвела.
Первая же попытка использовать магический резерв лорда Гордана закончилась приступом жесточайшей рвоты, не позволившей герцогу оставаться на ногах. Но он все еще ничего не понял, и стремительно меняя свою форму из человеческой в звериную, попытался атаковать уже меня… Результат был плачевен – чудовищный монстр с ядовитым жалом на конце хвоста рухнул в сорока пяти шагах от меня, содрогаясь от нового приступа тошноты, и не в силах выговорить ни слова.
Но остановило ли это герцога Карио?
Герцог слишком сильно полагался на свою силу, слишком много боли преодолел в имевших место тренировках. Он даже стал Зверем, чтобы научить своих дочерей как контролировать подобных ему, а после допроса архивариуса, мне было известно, что процесс трансформации в Зверя является весьма болезненным. Но Карио привык к боли. И он был практиком. Закоренелым, закостенелым, убежденным в том, что лучший удар наносит тот, кто предварительно практикуется несколько лет, доводя этот самый удар до автоматизма.
Не спорю – похвальное рвение для воина. Но весьма опасное для мага.
– Exitium! – сильное заклинание, особенно в устах столь могущественного мага, как Карио.
По идее оно должно было если не убить меня, то как минимум нанести основательные повреждения, однако… для произнесения этого заклинания, Зверю требовалась магия и он, несомненно, руководствуясь рациональными измышлениями, использовал ближайший источник.
В этом и была его ошибка.
Чудовище вновь рухнуло, захлебываясь рвотой и кровью, царапая камни, ломая когти о скальную породу, и все еще не в силах понять происходящее.
Подняв голову, Зверь уставился на меня круглыми глазами с алой радужкой, максимально втянув в себя магию из источника взбешенно прошипел:
– Ardere!!!
К слову, заклинание так же являлось запрещенным в империи. Не подлежал сомнению и тот факт, что по замыслу Карио я должна была сгореть на месте. Вероятно, это могло бы иметь место, если бы… не это самое место, в котором мы находились.
– Что ж, – оставаясь совершенно невредимой, произнесла я, – судя по всему, вынуждена признать, что так же весьма переоценила вас. Грешна, каюсь. Желаете продолжить, или признаете собственное поражение?