1.0 — создание FB2 (fylhtq)
Мария Куприянова
Раскаленная луна
Пролог
— Глянь, Мурка, вот и готово.
Пушистая серая кошка довольно изогнулась и, громко урча, потерлась о ноги высокой девушки, ухватом выуживающей из печи горшок с похлебкой.
— Скоро уж и деда воротится, ужинать будем.
Мурка мяукнула и внимательно посмотрела на хозяйку.
— И тебя угощу! — засмеялась девушка, отбросила за спину толстую косу и расправила складки узорчатого саяна.
Кошка согласно мурлыкнула и, не сводя с горшка золотистых глаз, запрыгнула на лавку. Девушка опустилась рядом, обхватив руками выпирающий живот.
— Ах, Мурка, вот когда сыночка родится, тебе веселее будет. Уж он-то и в догонялки с тобой сыграет, и сметанкой подкормит.
В том, что у нее родится именно мальчик, Дарья не сомневалась. Как не сомневалась в том, что говорят животные и птицы, что шепчут деревья и травы, что рассказывают древние духи. Она владела странной силой — непонятной для окружающих, но такой естественной и родной для нее самой, что жизнь без этого шепота казалась пустой, как нераскрывшееся семечко, упавшее в землю.
Она не верила в бога, про которого рассказывал местный священник. Для нее божественной была сама природа — капли живительного дождя, напитывающего землю силой, лучи горячего солнца, ласкающего всходы, песнь быстрой речки, дающей богатые уловы. Природа одарила ее умением исцелять всех, кто нуждался в помощи: будь то захворавший человек или подбитая мальчишками птица. И даже если люди не всегда отвечали благодарностью, бросая вслед подозрительные взгляды и обзывая ведьмой, Дарья знала — случись что, они придут к ней за помощью, и она никогда не откажет. А иначе и быть не может. Не должно с ними случиться то, что произошло с ее семьей. Не спасла она родных, не уберегла… Не стало ни отца, ни матери, ни братишки меньшего. Только ее и деда мор стороной обошел.
В тот черный год болезнь выкосила многих. А на тех, кто выжил, лег тяжелый крест: непосильная работа в поле, чтобы урожай не пропал, надрывная охота в лесу, чтобы самим с голоду не помереть. И эта страшная пора настолько сблизила деда и внучку, что теперь они жили душа в душу. Даже когда в дом ворвался позор — не устояла Дарья перед проезжим красавцем-барином, принял дед Иван отяжелевшую внучку. Сам не бранился и другим в обиду не давал.
— Подумаешь, голова непокрыта, — отмахивался он от односельчан, — лишняя сила в избе всегда пригодится.
Суматоха во дворе и собачий лай отвлекли девушку от приятных мыслей о ребенке. Дверь открылась, и в горницу ворвались люди — двое мужчин поддерживали под руки третьего. Рубаха его местами порвалась и покрылась грязью. Растрепанные седые волосы падали на лицо, на лбу выступили бисерины пота, а губы кривились от боли.
— Дедушка! — всплеснула руками Дарья. — Что случилось?!
— Ничего, ничего, Дарьюшка, — просипел тот, едва сдерживаясь, чтобы не застонать и не напугать внучку еще больше. — Леший с пути свел.
— Упал он, — пояснил один из сопровождающих, — Думал, дичь, а там — провал. И прямиком в овраг покатился. Ногу повредил.
— Давайте, сюда-сюда его кладите! Ох, деда, да как же так! — запричитала девушка, закатывая штанину.
— Ерунда все, — лицо деда Ивана стало пепельно-серым, и он вскрикнул, когда руки целительницы коснулись ушиба.