Но мне было глубоко плевать.
Раз не прогнал до сих пор, то и не прогонит. Салливан слишком благороден, чтобы бросить девушку после того, как ею воспользуется.
Да вообще он для местного общества слишком благороден. Я уж думала, такие давно перевелись, но нет, попадаются еще раритеты.
Форменный китель он снял еще у дверей, как и сапоги, а сейчас не торопясь, пуговицу за пуговицей, расстегивал рубашку. Я подползла к краю кровати, встречая его на полпути, и замерла, уставившись на обнажившуюся кожу.
— Всеединый, что с тобой сделали? — я дрожащими пальцами потянулась к изуродованной, искореженной грудной клетке и отдернула, не решаясь прикоснуться. Вдруг ему больно? Броди скривился, будто я его ножом ткнула, и поспешно запахнул рубашку обратно.
— Извини. Я понимаю, это зрелище не для нежной женской психики. Мы, кажется, торопим события. Лучше будет в темноте… и после свадьбы.
— Ты идиот?! При чем здесь моя психика? Какой коновал тебя штопал? Руки бы ему оторвать! Очень больно? — я вскочила с кровати и потянула за пояс, разворачивая к свету, чтобы лучше видеть бугристые шрамы.
— Н-нет, уже нет, — Бродерик настолько ошалел от моего напора, что даже заикаться начал. — Ноет иногда на дождь, и ощущение, будто резерв вот-вот начнёт наполняться. Целители говорят, это фантомное чувство, скоро пройдёт. Через пару лет.
— Ну-ка, открывай обратно, — приказала я, с силой толкая его в каменный живот. Не ожидавший нападения Броди повалился бревном на постель, и я тут же устроилась на его бёдрах, чтобы не сбежал. Его пальцы судорожно стискивали рубашку, пришлось отжимать по одному. — Да не строй ты из себя девственницу, я как врач посмотрю.
Понятное дело, я победила. Распахнула тонкую ткань и с новым, научным, интересом уставилась на мужскую грудь. Пробежала пальцами по толстым линиям шрамов — вот халтурщики, даже кожу загладить поленились, я уж не говорю о том, что внутри.
Рука сама потянулась за рулоном с инструментами. Я с ним теперь не расставалась практически никогда. Могла бы — и в душ с собой брала. Мало ли что. Так что сейчас он лежал на прикроватном столике, готовясь удобно лечь в руку по первому требованию.
— Лежи, не двигайся. Больно не будет, — я встряхнула кожаный футляр, раскатывая его, как обои, по кровати. Синий — обезболивание. Игла вошла в тело как в масло, Броди даже пискнуть не успел.
— Что ты делаешь? — попытался он встрепенуться, но не смог. Я выбрала довольно крупную иглу, так что заморозило его часа на полтора, не меньше. Руки-ноги будут действовать, хоть и слабо, а чувствительность грудины и брюшной полости нейтрализована напрочь.
После того, как мое снотворное не подействовало на Ричарда, я уже было засомневалась в качестве заклинаний. Но ничего, на других оно по-прежнему прекрасно действовало. Броди вяло шевелил пальцами, но больше никак сопротивляться не мог.
Теперь диагностика. Тут я должна уже сама действовать: мне нужно чувствовать отклик руками. Импульс послала небольшой — только грудную клетку просканировать. Раз и у меня, и у него там ощущается резерв, значит, проблему искать будем в этом районе.
Импульс с трудом продирался через криво сросшиеся рёбра, смятые, деформированные легкие и смещённые мышцы. Как он с таким набором бегает за преступниками, выше моего понимания.
На один сканер ушёл почти весь резерв — до такой степени все было запущено. Придётся подпитываться.
Зелёная иголка — в собственное бедро. В принципе, все равно куда. Главное, чувствительность чтоб поменьше в этом месте, поэтому в руки я колоть резерв избегала. В зелёных хранился запас магии. Экстренное восполнение сил. Необязательно глубоко втыкать, можно было даже просто сжать в ладони металлический стержень, но мне нужно было прийти в себя, унять ярость, проснувшуюся от очередного свидетельства некомпетентности местных целителей.
Огонёк в груди, только что едва тлевший, затрепыхался и запылал с новой силой. Ну, собственно, буквально — с новой силой, влитой в меня тонким металлическим остриём.
Рёбра я пока трогать не стала. Там надо длину наращивать, форму шлифовать, дело не на один час и даже не на один день. А вот легкие подлечить-поправить надо срочно. Не дело молодому организму таким огрызком дышать. Там у него вся нижняя половина долей отмирает постепенно. Лечебная волна прокатилась, выгибая его тело в судороге. Обезболивание обезболиванием, а когда у тебя внутри что-то шевелится и перекатывается, приятного мало.
ebooksa