Как я и думала, первой реакцией Шады, когда я предложила ей выступать по вечерам, была паника и категорический отказ. Хорошо, дело было при мадам — Лалика ее удержала. Обняла, нашептала что-то на ухо. Всхлипывающая островитянка покорно опустилась обратно на стул в кабинете хозяйки борделя.
— А если меня позовут со сцены, мне надо к ним идти? — едва слышно прошептала она.
— Тебя вообще видно не будет, — клятвенно заверила ее я. — И даже если вдруг позовут, никто тебя ни к чему принуждать не станет. Не захочешь — не пойдёшь.
— Точно не захочу! — твёрдо уверила меня Шада.
Элли Голдинг с ее голосом зазвучала еще чувственнее. Мне показалось это неплохой шуткой — использовать музыкальную тему «Оттенков серого» для представления в борделе. Под эту мелодию я думала поставить танец с веерами — нечто плавное, чувственное, с шелковыми халатиками-кимоно, периодически сползающими с плечика, и пушистыми объемными веерами, сие непотребство стыдливо маскирующими.
Репетировали мы долго, несколько месяцев. Текст-то Шада выучила быстро, но вот акцент остался. Пока готовился номер — мы исполняли другие. Особенно, по понятным причинам, полюбился зрителям канкан.
Но звезда с акцентом — это все же непорядок. Я взялась за нее вплотную. У меня в депрессняке не задерживаются. Когда с головой уходишь в работу, а вечером приходишь к себе в комнату, и сил только на то, чтобы упасть лицом в подушку, — жалеть себя некогда.
На себе проверяла.
Полностью переводить ее в наш режим не стала, пусть живет, как привыкла. Только обязала завтракать со всеми вместе — ближе к закату. Она-то ужинала, но какая разница, главное, за общим столом.
Сначала Шада тихой мышкой сидела в самом дальнем углу и только зыркала на всех опасливо шоколадными глазищами. Убедившись, что на нее никто не обращает внимания, никто с ней не заговаривает и мужчин ублажать не тащит, она понемногу успокоилась и начала прислушиваться к разговорам.
Я выполнила свою давнюю угрозу. За завтраком мы с девочками теперь обсуждали последние новости. Иногда, конечно, и сплетни тоже, не без этого. Но первым делом по очереди зачитывали отрывки из сегодняшних газет и вместе вслух раздумывали, к чему приведут эти новости лично нас.
Чаще всего мы дружно делали вывод, что к новым налогам.
Шада в обсуждениях не участвовала — стеснялась акцента. Замкнутый круг получался — не говорит, потому что стесняется, а без разговорной практики правильный выговор не поставить.
Выход подсказала Дениз. Она прознала о моих далеко идущих планах на звезду-солистку и пригласила Шаду в их с Маржолейн кружок певиц. Просто так, для собственного удовольствия. Они и еще несколько девушек из других борделей собирались пораньше вечером в законные выходные и исполняли что-нибудь хором, под наш рояль. Я иногда спускалась к ним, послушать, песню какую новую подсказать.
В один из таких мирных вечеров у меня родилась очередная мысль.
А-капелла.
Вместо музыки — голоса. Вместо ритма — собственные ноги и руки. Последнее мы уже освоили, но петь без аккомпанемента?
Чувствуя себя Вупи Голдберг, я построила девиц по голосу — от самых тоненьких сопрано до контральто Дениз.
— Ты будешь делать так. У-у! — приказала я незнакомой темноволосой девице, из конкурентов. Она молча кивнула.
Я прошлась вдоль строя, выбрав в этот раз Маржолейн. Ей как раз фоном работать подойдёт. Помурлыкает.
ebooksa