Проклятый ректор

Однако стоило ему меня заметить, как он тут же сделал вид, что все хорошо.

Этим утром в меню у ректора были пышные оладьи, полдюжины вариантов соусов к ним, молодой сыр и фрукты. Сок и чай нам тоже подали, а горячий шоколад, как объяснил Фарлаг, должны были подать в конце завтрака в качестве десерта.

- Чтобы не остыл.

Этот завтрак мог бы поспорить с предыдущим кандидатом на звание лучшего в моей жизни, если бы над нами не висела масса очень неприятных вопросов.

- Вы правда считаете, что моя мама... не была моей мамой? - спросила я, когда первые две оладьи исчезли с моей тарелки подозрительно быстро, если учесть, что я не чувствовала себя голодной.

Фарлаг сосредоточенно кивнул, зачерпывая ложечкой мятный сливочный соус.

- Только так можно объяснить то, что Делла Блэк посещала занятия до самого пожара.

- Значит, отца я пока не нашла, а маму уже потеряла, - пробормотала я, глядя в тарелку.

- Если Делла Блэк заботилась о тебе всю жизнь, то она все равно твоя мама, - мягко заметил Фарлаг. - Просто не она тебя родила.

- А кто же тогда? - я оторвалась от созерцания тарелки и подняла взгляд на ректора. - Лилия Тор?

Других вариантов просто не приходило мне в голову. Чьего еще ребенка Делла могла увезти с собой?

- Ты кажется говорила, что у нее на портрете прозрачные глаза?

- Да, очень необычно, - кивнула я. - То ли такие светлые, то ли...

- То ли это было внешним проявлением проклятия. А ты не можешь плакать. Это может быть связано. Ты ведь понимаешь, что проклятие родителя всегда каким-то образом сказывается на ребенке? Причем как правило непредсказуемым образом.

Я снова кивнула, а потом с интересом посмотрела на него. Вопрос родился у меня в голове мгновенно, но озвучить его я не решилась. Однако Фарлаг поймал мой взгляд, и сам его озвучил:

- Хочешь спросить, есть ли дети у меня? Нет, детей мы завести не успели. Я получил свое проклятие через три месяца после свадьбы. А рожать детей с моим проклятием по меньшей мере жестоко по отношению к ним.

Наверное, это было нехорошо с моей стороны и совершенно неуместно, но я испытала облегчение.

- Как вообще все это произошло? - осторожно поинтересовалась я, не зная, как он воспримет такое любопытство. - Вы сказали, проклятым снадобьем вам отравили вино?

- Да. Мой... тесть, как ты понимаешь, на нашей с Алисией свадьбе не присутствовал, хотя я и опасался, что он явится и попытается ее сорвать. Даже специально пригласил несколько людей из Легиона, которых почти не знал. Возможно, их он и испугался. Ни поздравления, ни благословения мы, конечно, тоже не получили. Лишь через три месяца пришло сдержанное письмо, в котором он давал понять, что принимает выбор дочери. К письму прилагалось три бутылки очень хорошего вина, одну из которых мы и открыли к ужину. Алисия... выглядела очень обрадованной тем фактом, что отец все-таки не сердился на нее. Я же в глубине души был уверен, что он со временем так решит, потому что не видел, по какой причине чей-то отец может быть против меня. Поэтому тоже не увидел подвоха.

- И вы не почувствовали, что с вином что-то не так? - удивилась я. - Посторонний запах, например?