Мертвое

— Раньше — это когда? Я вас вижу второй раз в жизни.

Задрала повыше подбородок и гордо прошествовала к своему месту. Ливентия тут же оказалась рядом, склонилась к уху.

— Слушай, а я вчера подумала, что он на тебя виды имеет!

— С чего такие мысли?

— Февр Стит слишком переживал о твоем ранении. А потом так зыркал на всех, того и гляди — возьмет идары и покрошит, словно капусту… вот я и решила… А он… Значит, брат… — Ливентия кокетливо глянула из-под ресниц величиной с опахала. Я даже засмотрелась. И подавилась, когда красавица продолжила: — Ты можешь познакомить нас поближе? Я могла бы прийти к вам в гости. Например, сегодня!

— Что?

— В гости, — взгляд Ливентии стал мечтательным, а прекрасные глаза повлажнели. — Я могу принести пирог с яблоками, надеюсь, на этом острове удастся купить приличные сладости. Думаю, февр Стит может стать для меня отличной партией. Ты ведь мне поможешь?

Еще один кокетливый взгляд в мою сторону, и я закашлялась от такой наглости. Ну да, Кристиан принадлежит к старшей ветви, да еще и февр. Завидная партия!

Хотя и сама Ливентия не хуже — красивая, богатая, знатная. Чем не невеста для «брата»?

— Он такой мужественный, — промурлыкала Ливентия. — И опасный. Как посмотрит, так душа в пятки! Мне кажется, я влюбилась! Твой брат просто невероятный! Так я вечером загляну?

И хотя так и хотелось буркнуть: «ты не в его вкусе», я задумалась. Прошедшая ночь оставила внутри чувство тревоги и странного предвкушения. Воспоминание обожгло до самого нутра — горячие и сильные руки, гладящие мою спину и волосы, хриплый шепот и лунный свет, закручивающий вокруг нас свои серебряные вихри… Опасность. Вот название тому, что произошло. Февр подобрался слишком близко ко мне. Так что пусть мысли Кристиана будут заняты пышногрудой Ливентией, а не моими странностями. Так будет… лучше.

К тому же, мне не помешает союзница.

Словно ощутив мои сомнения, Ливентия склонилась ниже.

— Я умею быть благодарной, Иви.

Я помолчала минуту, заставляя девушку понервничать. И произнесла:

— Он любит песочные корзинки с ежевикой. Принеси их. И… еще. Да, еще. Заварные пирожные, конфеты с эйфорией, пирог с миндальным кремом и десяток слоеных пирожков!

Ливентия недоуменно моргнула.

— Это все для твоего брата? — изумилась она.

— Угу. Он у меня такая сладкоежка, — усмехнулась я, прикидывая, не заказать ли еще и торт. Но не буду жадничать. Хотя…

— И торт! С ягодами!