Антимаг

Миа занималась Лукой, пытаясь остановить кровь, и с тревогой смотрела на всё увеличивающуюся толпу у ворот.

Над головой захлопали крылья, по складу заложил вираж крупный ворон. Сделав пару кругов, он уселся на стропила и уставился на Лёху. Тот вздрогнул поняв, что у птицы человеческие глаза.

Уже знакомый Лёхе беловолосый приятель Лисы первым перепрыгнул через покорёженные остатки ворот и осторожно двинулся вперёд. Вместо глаз у него были мерзкого вида бельма.

Остальные не спешили, предпочтя посмотреть какой приём окажут смельчаку. Ворон каркнул, спикировал из-под крыши и уселся на плечо беловолосому. Тот моргнул и посмотрел на Стрижа абсолютно нормальными карими глазами.

Если судить по довольной ухмылке, увиденное ему понравилось. Ещё бы: истекающий кровью мальчишка, занятая им полуухая и её собрат весь в крови и едва способный подняться. Настораживали только окоченевший труп рядом, да второе тело с кровавой раной вместо глаза.

«Давай», — мысленно уговаривал Лёха демона, — «поделись со мной силами. Ты же пожрал, гнида! Теперь надо урыть этого говнюка!»

Причём сделать это предельно быстро и показательно. Только жестокая расправа удержит остальных от намерения попытать удачу.

«Можешь забрать и его силу», — Стриж зашёл с другой стороны. — «Вкусняшка твоя!»

Откуда-то из глубины поднялось кровожадное торжество и на коже снова начала проступать чешуя. Одновременно с этим в воздухе что-то блеснуло. Миа метнула нож прямёхонько в голову беловолосому, вот только на его пути возникло препятствие. Ворон чёрной молнией рванул навстречу клинку, поймал тот телом и исчез. Нож упал на пол, словно натолкнулся на стену.

Маг резко рванул навстречу и лишь спустя мгновение Лёха понял, что это он сам мощным прыжком влетел в противника. Покрытая толстой угловатой бронёй рука пригвоздила беловолосого к полу, а костяной клинок вошёл в грудь наёмника. Тот судорожно вдохнул и захрипел, его кожа стремительно покрывалась инеем.

В его глазах Стриж увидел отражение собственного страха. Это сделал не он! Демон, чтоб он сдох, сделал это сам!

Попытка вытащить костяной кинжал из жертвы не дала ничего — рука не повиновалась. Зато к неимоверному облегчению Лёха сумел поднять голову и посмотрел на толпу. Наёмники наблюдали расправу с самыми разными выражениями лиц: от страха до азарта и злорадства.

Стриж же испытывал неописуемое облегчение: тело его слушалось, если не считать будто приросшего к магу костяного клинка. А значит, самое время сделать вид, что он — крутой маг какого-нибудь могущественного клана и полон желания казнить зарвавшуюся чернь.

Окинув толпу задумчивым взглядом, он спросил:

— Где ж я вас всех хоронить-то буду?..

Намёк поняли правильно и уже через несколько секунд в пределах видимости не осталось ни одного чужака.

— Нужно убираться, — негромко сказала Миа. Она снова взялась за раны Луки. — Нужно решить, что делать. И быстро.

Демон, словно насосавшийся клещ, с довольным урчанием «отвалился» от заледеневшего тела и Лёха наконец высвободил руку. Разум судорожно перебирал варианты действий.

Требовалось как можно скорее доставить Луку к доктору и отправляться за Лаурой. Направление к девчонке он чувствовал безошибочно, одновременно ощущая, что она где-то достаточно близко. Скорее всего ещё в пределах города.

Вариант бросить Луку умирать он даже не рассматривал. Может, кто-то слишком умный стал бы рассуждать об умении расставлять приоритеты, но… Лёха предпочитал оставаться дураком, который не бросает своих, чем лживым дерьмом в маске мудреца-пророка.