Они не поверили

22
18
20
22
24
26
28
30

— Оля, прошу тебя… — Слова давались мне с трудом, язык тяжело ворочался.

— Димон… — раздался еле слышный шепот.

Вверху раздался странный гул.

— Ольга, брось топор, или я ударю тебя. — У меня стала кружиться голова, кровь все еще лилась из изувеченного носа. Он был наверняка сломан.

Гул нарастал. Что это, стая чаек?

— Димон!.. Посмотри… наверх… — Вит медленно встал и, шатаясь, сделал несколько шагов.

Руки Ольги разжались, топор выпал.

Гул становился все громче.

Жмурясь от слепящего солнца, я задрал голову. Мне наконец удалось разлепить оба глаза, но жжение не проходило.

— Вертолет! — не своим голосом завопила Ольга и, оттолкнув меня в сторону, бросилась к обрыву.

Только тут до меня дошло.

Это было все равно что увидеть микроволновку в каменном веке — словно частичка нашего прежнего, уютного, доброжелательного мира случайно, будто сильным порывом ветра, была занесена в этот кошмарный ад.

Сил кричать у меня не было — я просто стоял и смотрел, щуря слезящиеся глаза, как вертолет неторопливо летит над волнующимся морем. Ольга стояла у самого обрыва и что-то кричала, Вит беспомощно смотрел на удаляющийся вертолет. Вскоре машина превратилась в крошечную точку, не больше укола от булавки на материи, и все стихло.

Я подошел к Ольге и неловко обнял ее. Девушка повернулась ко мне — лицо пепельного цвета, волосы всклокочены, губы дрожат.

— Они не заметили нас, — ей пришлось приложить большие усилия, чтобы не зарыдать. — Они нас не заметили, — как робот, повторила Ольга, и глаза ее вновь стали влажными.

Я осторожно потрогал разбитый нос.

— Во всяком случае, не исключено, что нас уже начали искать.

— Никто нас не найдет, — тихо добавила Оля. Она заплакала. — Никто из нас не доживет до заката солнца. Пришло время молиться.

— А я думал, ты атеистка, — прогнусавил Виталий. Его распухшие губы попытались сложиться в улыбку, но на лице появилась гримаса боли. — Кто-нибудь, перевяжите меня.

Из дневника Ольги Соломатиной. 23 августа, 13:55

«Как глупо. Голова болит, внутри все пересохло. Очень хочется пить, но у нас осталось лишь полбутылки воды. Ее надо поберечь — когда мы еще найдем ручей?