Вит жестко улыбнулся:
— Нет, Стропов, убери руку. Если бы я хотел убить тебя, стал бы я тебе об этом рассказывать? Мы нужны друг другу, по крайней мере сейчас.
Глядя на меня, он недобро рассмеялся.
— Ты и по Москве будешь с ножом разгуливать, как Маугли? По-моему, ты стал хвататься за него слишком часто. Брось, Димон, не глупи. — В блестящих глазах Вита заплясали бесенята.
Я вздохнул.
— Ладно. Берись за бревно, и пошли, — Вит подошел к лежащему дереву.
Ноги яростно заныли от боли, когда я встал. В позвоночнике словно плескался жидкий огонь. Скрипнув зубами, я наклонился к своей части бревна, стараясь обхватить ее поудобней.
— Дима… Стой, где стоишь, — вдруг раздался мягкий голос Вита, и первой моей реакцией было снова схватиться за нож.
— Болван, не шевелись! — повысил он голос.
Послышалось угрожающее шипение.
В следующее мгновенье что-то крупное и черное мелькнуло в траве у бревна. Правую руку раскаленной стрелой пронзила боль. В глазах потемнело.
Огромная иссиня-черная змея, лениво извиваясь живой лентой, скрылась в траве. Я оторопело смотрел на деревенеющую ладонь, которая распухала буквально на глазах. Между большим и указательным пальцем зловеще багровели две крошечные точечки, на одной из них выступила капелька крови.
Вит, побледнев, смотрел на меня.
— Похоже на кавказскую гадюку, — медленно выговорил он.
Перед глазами все плыло, я набрал в легкие воздуха, сжав зубы до ломоты.
— Кажется, в таких случаях нужно разрезать место укуса, — произнес Вит, но я покачал головой:
— Нет. Я не бездонная бочка с кровью.
Вит уже пришел в себя и шагнул ко мне.
— Я же говорил тебе, стой на месте. А ты небось решил, что я тебя кончить решил? Никакой фантазии у тебя, Дмитрий, — говорил он, осматривая ранку. — Ладно, не паникуй. От укуса гадюки редко кто коньки отбрасывал, и ты не первый и не последний.
Я выругался и спросил: