Черный Тёть

22
18
20
22
24
26
28
30

– Банщиц! Только голых. И распутных.

Света возмутилась.

– Почему распутных! Ты сама на пляжах вечно голая загораешь.

– Так то днём. И только попой вверх.

Свете крыть было нечем: попой вверх она по огороду точно не бегала.

На выручку пришла Оксана.

– Зато мы тебе сюрприз приготовили.

Юля кинула на нее удивленный взгляд. Потом сообразила, и сделала попытку покраснеть.

– Ничего не знаю, – заявила она. – Всё это клевета и домыслы!

Оксана хитро прищурилась.

– Клевета распарена, и домысел подготовлен, – сказала она. – Можно сказать, всеми фибрами души ожидает дальнейшего развития событий.

Юля нерешительно потопталась у двери.

– Я бы поторопилась, – сказала сердобольная Света. – Вдруг ему там плохо после парилки.

Юля пожала плечами, взяла узелок с купальными принадлежностями. Окинула взглядом улыбающихся девушек и быстро вышла, практически сразу канув в серую муть. Света подержала немного дверь нараспашку, освещая ей путь, и, удостоверившись, что Юля благополучно добралась до бани, вернулась в комнату. Показалось или нет, что в непроглядной серости возникают тоненькие смерчи, похожие на живые усики. Более тёмные в сравнении с окружающей взвесью, они то выныривали на поверхность, то уходили в глубину, чтобы снова появиться совсем в другом месте. Света решила не ломать над этим голову и дождаться утра. Впереди ее ожидало чаепитие с вкусными баранками.

* * *

Дойдя до бани, Юля открыла дверь и заглянула внутрь. Было жарко и влажно, но печь уже прогорела, и пар висел небольшим облачком сверху, закрывая потолок, всё остальное помещение было хорошо видно. И в нём никого не было. Юля разочаровано покачала головой, подумав, что подруги прикололись над ней. Наверное, Женя и не приходил. Иначе дождался бы. Или что, девчонки парили его, пока не растворился? Юля содрогнулась, представив такую картину, и с опаской посмотрела на валявшиеся у скамьи веники. Те лежали тихо и смирно. Девушка подняла один. Березовые листья разбухли от горячей воды и пахли не очень приятно. Юля задумчиво повертела его в руках и положила обратно.

Она прошлась по бане, вернулась к двери. Раздеваться и париться ей совершенно не хотелось. Одной. Она потрогала лавку – та уже высохла – и аккуратно уселась на нагретое дерево, стараясь не помять халатик. Юля решила немного подождать. Иначе девчонки никогда не дадут забыть, как ее кинул в бане мужик. Тем более, что Женя мог ещё прийти. Бесцельно скользя взглядом по стенам, покрытым водными каплями, Юля краем глаза уловила какое-то движение за распахнутой дверью. В тот же миг замигала висевшая под потолком лампа. Видимо, кончался керосин.

Юля встала, вышла наружу, оказавшись по колено в серой взвеси. В метре от двери в слое субстанции вдруг возникла крохотная воронка, внутри которой танцевал изгибаясь сверху вниз тонкий столбик той же взвеси, больше всего похожий на маленький смерчик. Он был гораздо темнее окружающей массы. Рядом выскользнул второй такой же смерчик. Оба двинулись в сторону Юли. Девушка опасливо попятилась. Не добравшись до нее совсем немного, смерчики погрузились в серую толщу.

Юля затравленно озиралась по сторонам. Что это за новые напасти она не знала и не хотела знать. Она протянула за спину руку, нащупала дверь и рывком снова заскочила в баню. Она не могла не заметить, что покрывшая весь участок серая муть нигде не проникла ни в одно помещение, хотя полы и в сарае, и в туалете, да и в той же бане были гораздо ниже верхнего слоя полуметровой субстанции. Девушка застыла на пороге, затаив дыхание и вглядываясь в шевелящиеся комки тумана. От напряжения зазвенело в ушах, сердце бухало в ребра разогнавшимся локомотивом.

Не отводя глаз с двери, Юля шагнула к печке, нашарила топор, подхватила и вернулась к порогу. Попробовала взмахнуть, но низкая притолока не давала места. Тогда она подняла топор на уровень груди, затем осторожно высунула голову наружу. Никаких завихрений в близлежащем слое она не заметила. Юля глубоко вздохнула, собираясь с духом, и рванулась к дому: она вовсе не собиралась торчать в бане неизвестно сколько времени.