Черный Тёть

– Либо у Жени, либо на озере – больше негде, – заметила Света.

– А ты знаешь, где Женина дача? – спросила Оксана.

– Нет. Но я знаю, где дача Ромы, а он точно знает, где Женька живёт. Они как-то на работе болтали, что оттягиваются иногда по пятницам у того на даче. В баню ходят.

Оксана засмеялась. Света тоже. Обе вспомнили прошлую ночь.

Потом Оксана спросила:

– А если Юлька заявится?

– Подождёт, – ответила Света.

– Или опять куда-нибудь смоется. Ты что, Юлю не знаешь? Так и будем рыскать по окрестностям до посинения.

– Мы ей записку оставим.

– Толку-то!

Света примолкла. Действительно, запиской, для того, чтобы надёжно удержать на месте Юлю, нужна была как минимум ведомость о зарплате.

Но сидеть в доме обеим уже не хотелось, и быстро набросав блудной подруге записку с пожеланиями оставаться на месте и угрозами штрафных санкций в виде мытья посуды, буде ей приспичит опять куда-нибудь податься, девушки выбрались на свежий воздух. Дверь решили не запирать, вместо этого пришпилили найденным гвоздиком прямо посередине листок с запиской. Полюбовались на дело своих рук и отправились на поиски. Проходя мимо фигуры Тётя, Оксана опустила взгляд и старательно смотрела себе под ноги, пока не оказалась за калиткой. Лишь тогда шумно перевела дух.

– Он на меня жуть нагоняет, – пожаловалась она Свете.

Света ничего подобного не испытывала, но сочувственно посопела и взяла Оксану под руку. Они неторопливо направились к торчавшему на въезде столбу шлагбаума, где небольшая Светина окраинная улочка, застроенная домиками лишь с одной стороны, выходила к широкой и асфальтированной – и единственной – дороге во всём садоводстве. Она пролегла из конца в конец через посёлок, разделяя его на две половины. От неё через равные и довольно длинные участки-кварталы, на которых проглядывали крыши вип-дач за высокими сплошными заборами, расходились улицы. Последние были гораздо уже и просто отсыпаны гравием, хотя и не все. Некоторые напоминали сельские грунтовки с глубокими бороздами-колеями, продавленными колесами, и проехать по ним после дождя можно было разве что на большом гусеничном тракторе. Например, «Катерпиллере». Или пролететь сверху – на самолёте.

Девушки дошли до въезда в садоводство, свернули, оставляя в стороне небольшую площадь со зданием правления, и направились вверх по главной местной дороге – «Артерии нашей жизни», как объяснила Света Оксане. Прошагав четыре квартала, подруги остановились перед большой глубокой ямой в асфальте; пришлось огибать её с краю по протоптанной узкой тропке, перебирая и цепляясь руками за деревянный забор. Как здесь проезжали машины, было совершенно непонятно.

Перебравшись на противоположную сторону, Оксана вопросительно посмотрела на Свету.

– Машины выше сворачивают и объезжают, а потом снова на дорогу возвращаются. – Света правильно истолковала её взгляд и потянула подругу в ближайшую улочку за огромной ямой. – Нам сюда.

– А почему не ремонтируют? – удивлялась Оксана, следуя за Светой.

– Ремонтировали, раньше, – Света кивнула. – Каждый год. Только здесь – проклятое место. Вот и бросили.

– В каком смысле проклятое? – не поняла Оксана.