— До ночи еще далеко, там и поговорим.
Ольга Сурта посмотрела на него с нескрываемой ненавистью:
— Да, далеко. Но меня уже давно клонит ко сну.
Грожин, почти все время молчавший в последнее время, прошептал:
— Не знаю, как кто, а я и ночью заснуть не смогу.
Олег Сурта посмотрел на жену.
— Попробуй поспать, — предложил он.
— Сейчас? — удивилась Ольга. — Но где?
— Положи голову мне на плечо и просто закрой глаза. Может и получится подремать. Хотя бы немного.
Ольга посмотрела на мужа и уже собиралась пристроиться рядом.
Однако ей не суждено было попытаться задремать в ближайшее время. Лицо у нее побелело и она вскрикнула.
Остальные отчетливо услышали легкий стук в кухонное окно — в эту секунду богомол не просто завис у стекла, своими «тисками» он словно исследовал невидимую преграду на ощупь.
Олег Сурта неловко вскочил, направляя ружье в кухню. На этот раз ни Донской, ни кто-либо другой не успели его остановить.
Сурта спусти курок.
Выстрелом вместе со стеклом вынесло оконную раму.
Ольга Сурта кричала: она видела, как богомол отлетел прежде, чем осколки стекла выплюнуло в забор, огораживающий соседний двор. Богомол ушел, исчез из поля зрения, и теперь на пути в дом для него преграды не было. Что-то выталкивало Ольгу из дома и, возможно, она бы выбежала, настолько не контролировала в эти секунды собственные действия, если бы не муж, в которого она вцепилась.
Молодая женщина тянула его, он же рвался вперед, и в этой в общем-то равной борьбе они оставались на одном месте. Ружье в руках Сурты ходило ходуном: кроме Ольги, трясшей и тянувшей его назад, он сам не мог неподвижно стоять и ждать, когда богомол рискнет ворваться в дом.
Грожин, отпрянувший от кухонного проема, выскочил в переднюю комнату, оттолкнув Анжелу Маверик. Донской оказался рядом с Суртой, понимая, что тот вот-вот выстрелит снова, даже если богомол не появится.
— Постой, постой, — потребовал Донской. — Все нормально. Не спускай курок. Его нет, нет. Просто держи под прицелом.
Ольга Сурта перестала кричать. Грожин, бывший уже у входной двери, замер.