– Роб? – спрашивает она. – Роб, что ты наделал?
Она с трудом встает и идет ко мне, хмуря брови.
– Мама, это я, Карл.
Иду к ней. Мы останавливаемся посередине комнаты.
– Карл, – повторяет она, будто силится вспомнить. – Карл!
Ее лицо светлеет.
Она берет меня за руки и, кажется, возвращается в реальность.
– Эта девочка ушла? – спрашивает мама, глядя мне за спину.
– Да. Ты много слышала?
Мама смотрит на меня. Чувствуется, ей неловко.
– Достаточно.
– Ты собираешься меня выдать? Рассказать другим? Сообщить в полицию?
– Зачем? – удивляется она.
– Ты знаешь причину. Я… его убил.
– Это несчастный случай, – упрямо твердит мама.
– Нет, мама. Это что угодно, только не несчастный случай. Если ты заявишь на меня, я даже не рассержусь.
– Карл, у нас так не принято. В нашей семье. Мы не разбалтываем семейные тайны. И не стучим копам. – Она устало смотрит на меня. – И потом, какая мне была бы польза? Я и так потеряла одного сына. Не хочу терять второго.
Она крепче обхватывает мои руки. Я чувствую ее укороченный мизинец, более ровный, чем остальные пальцы. Конечно, он же без ногтя. Я задыхаюсь, словно от удара под дых. На меня вдруг наваливаются страдания, которые она столько лет носила в себе.
– Ты сделал то, что должен был сделать, – говорит она. – Помешал ему сотворить зло.
– Но я не хотел… Совсем не хотел…