Проклятие замка Комрек

– Увидимся позже, – сказал он, неохотно удаляясь.

Он повернул голову только однажды, когда дошел до конца променада, и увидел ее профиль, она по-прежнему сидела на скамейке, сложив руки на коленях, и смотрела на закат. Его чувства к ней были внезапны и неуместны. Но противостоять им было невозможно.

Глава 32

Как он мог позволить такому случиться? – спрашивал он себя, входя в замок через дверь в конце смотровой дорожки. После смерти Грейс Локвуд и даже после Кристины Мариэлл в Эдбруке, которая была не той, кем казалась, он поклялся никогда больше не испытывать сильных чувств к другой женщине, какой бы привлекательной она ни была. Кейт была исключением, но их скорее соединяла нежность, а не какой-то большой любовный роман. Их свела взаимная потребность в помощи и утешении. Кейт была привлекательной женщиной, но для более глубоких отношений у них были слишком разные характеры. Теперь он встретил Дельфину, и его с трудом воздвигнутая эмоциональная защита рассыпалась в прах. Он был смущен, отчего злился на самого себя. Как он мог позволить этому произойти, причем за один-единственный день?

За Дельфину он боялся не меньше, чем за себя. Его послужной список романтических отношений был просто гибельным!

Эш шел через узкий проход, ведущий в большой зал регистрации, и слабые звуки разговоров становились все громче, по мере того как он приближался к длинному фойе. Повернув за угол, он оказался среди болтающих клиентов. Справа от него была длинная, полированного дерева стойка регистрации, за которой продолжали сидеть два молодых регистратора, Вероника и Джеррард.

Несколько голов повернулись в его сторону, когда Эш вошел в мраморный зал, и он не мог не задуматься о том, какой фарсовой была клиентура Комрека: до сих пор он общался с причудливо набожным, но извращенным архиепископом и его прислужницей, а также пропавшим без вести лордом, чье сенсационное преступление и исчезновение сделали его легендарным во всем мире. Кто будет следующим?

С такими мыслями он изучал лица, мимо которых проходил, чуть более пристально. Некоторые гости отвечали ему столь же пристальными взглядами, в основном – заинтересованными или раздраженными. Но большинство из них были совершенно ему незнакомы, хотя он чувствовал, что одного или двоих из них знает. Дойдя до середины фойе, где гости, очевидно, встречались перед коктейлями и ужином, Эш наткнулся на человека, которого совершенно определенно узнал, но не мог вспомнить его имени.

Это был громоздкий человек с грубым рябым лицом, который смотрел на парапсихолога с подозрительной враждебностью. У него были густые седые волосы и почти еще черные брови над маленькими пронзительными глазами, так глубоко посаженными, что оставались едва ли не в тени; он уставился на Эша, словно бросая ему вызов.

В отличие от других клиентов, большинство из которых были одеты в красивые вечерние наряды, на нем был плохо сидящий серый костюм со скучным галстуком неопределенного цвета и не начищенные коричневые ботинки. Он был коренаст, но его живот натягивал единственную пуговицу пиджака, а брюки были помяты, как будто ему было наплевать и на моду в целом и на его собственный пожеванный костюм.

Эш продолжал свой путь к стойке регистрации. Вероника подняла голову, когда он подошел, и улыбнулась.

– Чем могу помочь, мистер Эш?

– Э-э, у меня встреча с сэром Виктором Хельстремом, – сказал он, наклоняясь к ней.

– Да, сэр. В половине седьмого. – Милая улыбка все еще была у нее на губах.

– Да. Я немного опаздываю.

Она сверилась со своими собственными часами, которые, как у медсестры, свисали у нее из левого нагрудного кармана жакета.

– Сейчас шесть сорок пять. Сэр Виктор уже звонил и интересовался, где вы.

– В самом деле? Он не сердился? – Он сказал это в шутку, но ответ Вероники был серьезен.

– Ну, мне не показалось, что он очень доволен, – сказала она. – Перезвонить ему и сказать, что вы идете?

– Если это поможет. Он на шестом этаже, да?