Двигаясь по коридору, я словил себя на мысли, что до сих пор не могу привыкнуть к конвою, и мне все время сбежать и спрятаться от них охота. Хотя смысла в таком поведении, понятное дело, не было. Охрана нужна прежде всего для моего же блага, а бегать от телохранителей уж очень глупо получалось.
Петрович был, как всегда, свеж и подтянут. Для человека, которому уже за 70, выглядел он слишком основательно. Он сидел в своем любимом кресле перед плазмой в 60 дюймов, на журнальном столике из какого-то там итальянского мрамора, стоял кофейник, ваза с фруктами и блюдо с пирожными.
— Добрый день, Ян. Кофе будете?
Я соглашаюсь. Хоть кофе, который пьет Петрович, мне не нравится- маленькая порция черной жижи по консистенции напоминающая нечто средним мазутом и чернилами, но отказываться не вежливо.
Мне указывают в соседнее кресло — я присаживаюсь, наливаю себе из кофейника в миниатюрную фарфоровою чашку напиток.
Искоса посматриваю на Петровича. Он как- то слишком бодр и свеж. Особенно после вчерашнего. И перед сегодняшним…
В четыре вечера панихида и похороны.
Завтрак как — то не идет.
Я кручу в руках маленькую чашку и не знаю, что делать дальше. Начинать разговор не с чего. Это Петрович меня позвал- я бы преспокойным образом спал еще дальше.
Но он молчит. Сначала выпил кофе с маленькими итальянскими пирожными, после достал из вазы с фруктами спелое краснобокое яблоко и демонстративно захрустел. Праздник жизни был бы полным, если б не то, что случилось вчера.
Наконец он не выдерживает.
— Паузу хорошо умеете держать, Ян. Я думал, вы захотите выговориться, позадавать вопросы.
Я удивлен. Ставлю чашку с так и не выпитым кофе на журнальный столик, разворачиваюсь в сторону Старика.
— Я? Вопросы? Нет, Егор Петрович, вы же сами говорили- меньше знаешь, лучше спишь.
— А вчера после винных паров вы вроде геройствовать пытались. Ладно. Воспитывать уже поздно.
Я поговорить хотел. Ну, и в общих чертах рассказать о том, что произошло. Вам это, надеюсь, интересно?
Я киваю в ответ. Мне точно интересно. Так интересно, что полночи от ужасов не спал, представляя, как Прилипала по Убежищу ходит.
— Прилипалы не было. Второй ошибся. — начинает говорить Старик.
У меня глаза ползут на лоб.
— Да как же не было, Егор Петрович- там же рой под потолком- чистильщики работали!