— Расскажи это Мэри, или Патрику, или Дес…
—
— Кит, я пока не умер. Может быть, ты так же смертна, как и я, а может быть, я бессмертен, точно как и ты. Мы этого не узнаем, пока кто-нибудь из нас не умрет безвозвратно, — Эдгар наклонился и взял ее за руку. — В следующий раз, если не захочешь сказать мне, предупреди хотя бы Джека.
— Да знаю я… — Она осеклась; ей хотелось и руку вырвать, но еще больше хотелось, чтобы он притянул ее к себе. — Умоляю, не злись на Фрэнсиса. Он предупредил Джека, едва тот вернулся с патрулирования.
— Мог и мне сказать, — возразил Эдгар.
Она покачала головой.
— Тебя он боится.
— Ладно. — Эдгар выпустил ее руку и протянул ей кобуру. — Раз уж ты стоишь со мною на посту, то уж возьми оружие, будь любезна.
— Что касается Дэниела…
— Нет. — Эдгар на секунду повернулся к ней. — Если он вернется, то уйду я. Работать на Аджани, как он, я не стану, но и находиться здесь и видеть тебя с ним тоже не соглашусь.
— Я знаю, — прошептала она.
— Кит, я терпелив, куда терпеливей, чем хотелось бы, но ведь и я, и ты знаем, чего на самом деле ты хочешь.
— Я не могу.
Он рассмеялся (без малейшего намека на юмор).
— Нет, ты можешь. Ты не разлюбила меня, хоть мы и спим порознь.
Китти не могла лгать ему и поэтому просто промолчала.
— Кит, держись подальше от Дэниела, — сказал Эдгар. — Я могу простить многое, но всему есть пределы.
— Потому-то я и говорю: нет, — дрожащим голосом отозвалась она. И добавила после недолгого колебания: — Я не хочу, чтобы ты уходил.
— Неплохо для начала, — пробормотал Эдгар.
А потом они оба погрузились в молчание. Они отлично ладили, когда можно было не разговаривать. Разговоры превращались в споры. Во время патрулирования, сражений с чудовищами, которых надлежало истребить, занятий любыми другими делами, когда разговоров не предполагалось, все шло отлично.