Право выбора

После моего «отключения» там на поляне, очнулся я уже в кровати, с больной головой, слабостью и желанием пополнить свои силы кровью. Мысленно усмехнулся, когда я только становился вампиром, то не совсем понимал чего хочу, сейчас же сомнений не было — я нуждался в крови. Прискорбный, но непоколебимый факт. Пять минут провалявшись без движения, все же открыл глаза. К моему удивлению, головная боль стала утихать, и я опробовал сесть. Получилось, хотя и из-за не лучшего самочувствия и количества бинтов, намотанных на мое тело, оно казалось дубовым. От движения все порезы тут же зачесались. Стараясь не обращать внимание на зуд, я огляделся. Шторы занавешены, в доме полумрак, из домочадцев в поле зрения только Олег. Он сидел и тяжелым взглядом смотрел в окно.

Молчание затянулось. Я не произнес ни слова, чувствуя его напряженность, он безусловно заметил мое пробуждение, но никак не отреагировал. Также в тишине я поднялся и вышел на улицу.

Взглянув на небо, понял день уже подходит к концу. Пройдя по двору, я зашел в кабинку, обитую нержавейкой, и с установленным поверх нее квадратным металлическим баком, заполненным водой. В течение дня солнце нагревало стенки бака, а тот в свою очередь отдавал тепло воде. Повернув кран, я встал под рассеиватель. Тот же душ, только температуру воды не изменить. Под струями влаги размотал бинты, под которыми оказались подтеки засохшей крови и розоватая, новая кожа. Пока выглядело это не очень притязательно, но судя по тому, как быстро зажила подвернутая при выпрыгивании из окна Риты нога, я мог надеяться, что шрамы вскоре исчезнут совсем. Но произойдет это только в том случае, если я добуду кровь… Нещадно расходуя воду, которая могла пригодиться для приема душа другими людьми или, например, для полива особо теплолюбивых овощей, я прикидывал, стоит ли еще раз употреблять кровь. Пока я даже не задумывался, где и как её достать, просто пытался решить для себя, что делать. Я еще помнил ощущения силы, свободы и радости от первого употребления. Но также я помнил, и тех, кем я по всей видимости становлюсь или уже стал. Кто знает, были ли ублюдки, напавшие на нас на кладбище, всегда такими или это жажда крови заставила их убивать. Голод пока еще только подступал, но я знал, что за ними придут слабость, боязнь света, судороги, а то и потеря контроля над собой.

Закрутив кран, я встряхнулся, подобрал бинты и поплелся в дом. Чувствую, что Олегу, есть что мне сказать. Зайдя в дом, я встретился с его тяжелым взглядом и, отведя глаза, попросил полотенце. Олег подождал пока я оботрусь, оденусь в вещи, которые я таскал с собой в рюкзаке и только тогда начал разговор.

— Вот что произошло на кладбище. На вас напали вампиры? Странно, что вы выжили, — пожалуй, пока, он обращался более к себе, чем ко мне. Но вот он посмотрел мне в глаза и спросил: — Кто кроме тебя еще был укушен?

— Никто, — твердо ответил я.

Олег покачал головой, то ли не поверил, то ли отвечая своим мыслям:

— Ты уже пил кровь.

Видя мое удивление его осведомленности, он пояснил:

— Когда мы тебя нашли, ты еще не успел убрать полностью сформировавшиеся зубы и когти. Настолько ярко выраженная трансформация невозможна, если бы ты оставался человеком, — потом он тяжело вздохнул, словно собрался с духом и продолжил — Ты мой друг, но ты перешел черту. Поэтому единственное, что я могу для тебя сделать, это отвезти туда, куда ты скажешь. После этого, нам лучше больше никогда не видеться… Встреча закончится плохо…

— Ты знаешь куда больше, чем я. Объясни хоть что-нибудь! — мучимому нарастающей жаждой, холодностью друга и тем, что ничего не понимаю, я с трудом сдерживал раздражение, смешанное с разочарованием и страхом.

— Да что тут объяснять?!! — вскочил с массивного деревянного табурета Олег — Ты не человек! Моего друга больше нет! Теперь ты один из тех, кого моя семья на продолжении многих веков истребляла при первой же возможности!

Я было открыл рот, что б высказать все, что думаю, но взглянув в его глаза понял — мои слова бессмысленны. Его жизненные принципы не позволяли ему избежать ни одной драки за честь своей девушки, также его принципы не подразумевали иного отношения к вампирам. Должно быть, он наступил на горло своим убеждениям, что бы сохранить мне жизнь. Злость ушла. Олег, наверняка, выдержал не простой разговор с Игнатом Велиславовичем. В его глазах я видел боль, беспомощность и сомнения. Для него я действительно умер, и то, что он помогает сейчас — лишь дань уважения погибшему другу.

При других обстоятельствах я бы попытался оправдаться, с любопытством узнал, что он имел в виду, говоря о его семье и многое другое. Но сейчас я лишь молча кивнул.

— Спасибо за откровенность, — без всякого сарказма или злости поблагодарил я. — Если возможно, отвези меня в город.

— Поехали, — коротко ответил он.

И вот мы едем в город. Солнце клонится к закату, огибая своими лучами деревья, бросая в нас все удлиняющиеся тени. Машина подпрыгивала на кочках и ямах. Но через некоторое время грунт сменился асфальтом, скорость и комфорт движения возросли. Я бездумно наблюдал за пейзажем до самого конечного пункта — в нескольких кварталах от бара, где возможно находились ответы на мои вопросы. Олег пытался отговорить меня, предлагал довезти до вокзала или даже до другого города. Но я был настойчив, хотя и понимал его опасения. Заверив, что буду держаться подальше от своих знакомых, для которых, несомненно, представляю большую опасность, чем для случайных прохожих, я попрощался с ним.

С тоскою смотря на удаляющуюся от меня машину друга, прислушался к ощущениям. Итог не утешителен. На душе скребут кошки. Тело испытывает голод, который скоро перерастет в физическое недомогание, а то и вовсе в помутнение рассудка. И будущее моё обещает быть безрадостным и одиноким.

Но тряхнув дурной головой, я, собрав волю в кулак, решительной походкой направился в сторону бара.

Глава 13