Короткий миг растянулся. Поймав взгляд врага, я процедил напутствие:
— Подыхай, паскуда.
Он не испугался. Не понял? Не поверил? Силуэт воленстирца смазался, изворотливая тварь боролась до конца. Последняя уцелевшая часть моста полетела в ущелье вместе с генералом наемников.
А потом я поднял глаза и увидел волну огня, несущуюся навстречу.
Мы плыли всю ночь, я постоянно оглядывалась, и Форзак это заметил. Возможно, поэтому он почти ничего не говорил, с самым хмурым видом поддерживая работу лодочного мотора.
К пустынному берегу причалили в сумерках, дождь прекратился, но темные слоистые облака так и нависали над лесом. Здесь, в верховье, река стала слишком мелкой — дальше придется топать пешком. Выбравшись из воды, я принялась сушить ботинки бытовым заклинанием, пока Камиль перетаскивал на берег рюкзак. Молча. Вызывал чувство вины? Что ж, у него это получалось великолепно. Тишина давила, и ее хотелось нарушить, а он тут… обижаться вздумал?
Мой голос прозвучал глухо:
— Я видела тебя в долине… через Милмана. Волновалась…
Форзак ответил, не поднимая головы:
— Царапина, страшная только с виду. Воленстирцы не собирались меня убивать, любой маг в Роре — ценность… — Он помедлил и вдруг едко усмехнулся: — Но ты, наверное, это и сама теперь знаешь.
Где-то внутри шевельнулось раздражение. О да, я прекрасно все знаю! Побольше некоторых. Прикусив язык, намотала новую обезболивающую структуру на запястье… Кровь перестала течь давно, а вот жжение только усиливалось. Форзак замер, заметив мои манипуляции, в глазах мелькнул испуг. Бросив свой скарб, он подскочил и вцепился в локоть. А-ай! Ну да… не смог разглядеть мои увечья в темноте? Засунь в задницу свое аристократическое сочувствие! Я выдернула руку.
— Демоны рорские, что они с тобой делали?!
Он побледнел и сделался прежним — участливым приятелем, готовым сострадать, когда просят и не просят.
— Какая теперь разница?
Взгляд наполнился жалостью. Что? Умничать расхотелось?
— У тебя разрушен канал.
— Знаю! — воскликнула я и тут же заставила себя успокоиться.