Рыдания усопших

Ну, попробуй.

А что, скажешь, не выйдет?

Я уже дважды сказал тебе это, к чему повторяться в третий раз?

Ну что ж, посмотрим! Счастливо оставаться!

И я опрометью бросился по направлению синеющего далеко внизу моря, чьи волны я совсем недавно слышал настолько отчетливо, что сомневаться в их реальности не приходилось. Хегле же остался сидеть, глядя мне вслед.

Я летел как сумасшедший, желая как можно скорее намочить ноги в соленой морской воде и положить тем самым конец волнению, вызванному выдумками моего странного собеседника. Не скажу, что сомнение закралось в мою душу, но какое-то неуютное чувство засело в ней занозой, и, чтобы избавиться от него, я должен был достичь своей цели. Перепрыгивая через трещины, валуны и покрытые блеклой растительностью кочки, я бежал и бежал, не чувствуя одышки и усталости, что было хоть и неудивительно для моих четырнадцати лет, но все же не совсем здорово, если принять во внимание ту горячность и суженность мышления, которые мною владели. Несколько раз мне казалось, что я уже почти у цели и вот-вот выскочу к берегу, но это всегда оказывалось лишь иллюзией – за очередным пригорком моему взору открывалось не море, а новая цепь преград, на преодоление которых я вновь бесстрашно бросался. Наконец, когда даже скачущие мысли и возбуждение не могли уж больше маскировать возрастающую усталость, я заметил впереди себя невысокую скалу, очертания которой показались мне знакомыми, а еще через несколько секунд вынужден был резко остановиться, едва не споткнувшись о сидящего на корточках спиной ко мне человека в морской куртке с поднятым воротником.

Ну, набегался? услышал я спокойный голос Хегле. Парнишка поднялся и, повернувшись ко мне, вглядывался в мое лицо, словно ожидая увидеть там неописуемую радость по поводу нашей встречи. – И где твое море?

Я был настолько шокирован и полон отчаяния, что не сразу нашелся, что ответить. Мне почему-то вспомнилась дурацкая сказка про забег зайца с ежом, который он по причине ежиной хитрости никак не мог выиграть, но там ведь ежиха дожидалась дуралея, а тут…

Как ты здесь оказался? выдавил я, наконец.

Я? переспросил Хегле. – Да нет, друг, это ты опять здесь оказался, как я тебе и предсказывал. Разве ты не узнаешь местности?

Я огляделся. Действительно, это была та самая скала, возле которой я пришел в себя; трава на том месте, где я совсем недавно сидел, была примята, и кружка, которую я залпом опустошил, стояла тут же… Это что ж тогда получается? По кругу я бегал, что ли?

Слушай, Хегле, разве я бегал по кругу? озвучил я свои мысли.

А ты думаешь, что успел обежать Землю? ответил он как-то тускло. – Знаешь, Ульф, советую тебе перестать мыслить обычными для тебя категориями. Тебе еще придется усвоить, что в Графстве все иначе, и даже законы физики здесь не применимы.

Пока я усвоил лишь, что являюсь пленником. Где же все-таки границы этого чертова Графства?

Ты сейчас сам не понимаешь, что говоришь… Благодари Бога, что оказался здесь, а не в том месте, которое ты только что упомянул. А что до границ… Если бы ты не так ошалело бежал, то заметил бы, что в определенном месте пространство словно искажается и все начинается «заново».

Выходит, отсюда не вырваться?

А зачем? удивился Хегле.

Что значит – зачем? Ведь нужно же как-то попасть домой!

Ты уже дома.

Это уж мне решать, где мой дом!