Молчание? Дорого!

22
18
20
22
24
26
28
30

— Красиво, говоришь? А мне нравится твое предложение. — Муженек кивнул и подался ко мне, перегнулся через столик и заговорщически шепнул: — Расстегни чуток молнию на груди, а?

Сначала я окаменела. Он что себе вообще позволяет?! Затем посмотрела вниз. Снова на невероятно довольного Шаха. Вниз… На десерт. Шэт!

И снова эта неуместная гордость, которая потребовала идти до конца. Чуток? На чуток я согласна. Это ведь ни к чему меня не обязывает, верно?

Я медленно подняла руку к фиксирующей горловину молнии и еще медленнее потянула за язычок вниз. Буквально сантиметров на пять. Муженек моментально сделал такой скорбный вид, словно я издеваюсь над ним, бедным. Не без этого. Вздохнула, спустила вниз еще сантиметра на три.

Глаза Шаха стали печальными-печальными. Он покосился на чизкейк, затем снова посмотрел на меня, и в его глазах я прочла: «Оно того не стоит». Гад!

В общем, торговались мы минут десять, не меньше. И только когда я расстегнула молнию почти на двадцать сантиметров и в образовавшемся отнюдь не скромном декольте стала прекрасно видна грудь, точнее, ее верхняя часть и ложбинка, Шахиро улыбнулся, как довольный котяра, и удовлетворенно протянул:

— Во-о-от! Можешь же доставить любимому супругу удовольствие, даже не особо напрягаясь, верно? Только последний штрих, хорошо? А затем так и быть, я все-все съем, до последней крошки. Договорились?

Я слегка насторожилась, но кивнула. И даже не успела пикнуть, как этот… Этот гад бессовестный взял тарелку с десертом в ладонь и молниеносно размазал по моему декольте этот злосчастный чизкейк.

— Шах… — Я элементарно потеряла дар речи. — Ты… — Голос сорвался, и я обескураженно прошептала: — Ты что творишь?!

В десерте было слишком много творожного крема и слишком мало теста, так что он размазался по груди, словно масло.

Масло, которое сейчас неумолимо стекало по коже вниз, под комбинезон.

— А вот теперь я буду есть. Договоренность необходимо выполнять, верно?

Если до этого я изумленно рассматривала испорченный глупой выходкой Шахиро комбинезон, то после его слов недоверчиво вскинулась. Наши взгляды встретились, и я поняла — муж не шутил.

Снова оторопело посмотрела вниз, затем по сторонам… И стало почему-то ужасно обидно. При всех-то зачем позориться? Ну ладно, я понимаю, гормоны играют, и мужское эго, но в общественном-то месте зачем?

Снова подняла взгляд на Шаха и, осуждающе качнув головой, попыталась пристыдить стукнутого на всю голову кибера:

— Не смешно.

— Согласен. — Он ухмыльнулся. — Но очень эротично. Давай поближе двигайся, доем уже этот шэтов десерт.

— Здесь? — Я недовольно приподняла бровь.

Устраивать скандал не хотелось, но как бескровно разрешить эту неприятную лично для меня ситуацию, я пока не представляла. На нас уже и так удивленно косились те, кто сидел неподалеку. Может, мы и пришли намного позже обеденного времени, но в кафе было еще довольно много посетителей — примерно треть столиков была занята.

— Мм?.. — Шахиро осмотрелся, словно до этой секунды не понимал, что мы не наедине. С досадой кивнул: — Да, здесь не стоит. Хотя можно было бы… Эх, мечты-мечты… — Он игриво покосился на меня, оценил зло поджатые губы и нахмуренные брови, а затем вздохнул снова и попытался оправдаться: — Я просто хотел, чтобы ты улыбнулась. Забавно же.