– Нет, – не согласилась Елена Борисовна. – Папаша его к себе возьмет, в полицию. Уже сейчас место греет.
– За ним сестра после обеда пришла, я уж не стала говорить об этом девчонке, – сказала Мария. – А родители Кашина… Сама понимаешь.
– Понимаю.
Женщины посмотрели друг на друга.
– Лен, сегодня последний день. Да хрен бы с ним, этим гаденышем, – сказала Мария, затягиваясь. – Как говорится, нам бы день простоять…
– Не забывай, что в сентябре в твоей группе может появиться очередной «кашин». Какой-нибудь Булкин, к примеру. А представляешь, если их будет несколько? Сама видишь, какие сейчас дети.
– Хм, не надо мне такого счастья, – фыркнула Мария.
– И все равно нужно было сообщить его родным.
Молодая воспитательница покачала головой:
– Ну, позвонила бы я его мамашке. Она бы выслушала, да сказала бы – примем меры, а толку? Про его отца вообще молчу. Нам что, больше всех надо?
Елена Борисовна нахмурилась. С одной стороны, она прекрасно понимала свою юную коллегу. То, что вразумить этого семилетнего зарвавшегося наглеца окажется поистине невыполнимой задачей, стало ясно очень быстро, буквально через пару дней после того, как он переступил порог детского сада. Они оказались бессильны что-то изменить, и Елена Борисовна с трудом смирилась с подобным положением вещей – в ее практике случались похожие случаи, хотя их можно было скорее отнести к исключению из правил. Поэтому куда проще закрыть на вчерашний инцидент глаза, а после выпускного вечера забыть этого несносного Кашина как дурной сон.
Но… если оценивать ситуацию с точки зрения педагогики, то рассказанный Машей случай с мертвым воробьем – ЧП и тревожный звоночек для родителей, которые оказались абсолютно глухи и слепы по отношению к проблемам, имеющим место по вине их неуравновешенного и распущенного чада. «Да что там звоночек, – думала Елена Борисовна. – Это уже целый колокол».
Ребенка, прячущего ради развлечения в карман своей однокашнице дохлую птицу, необходимо срочно показать психологу.
«А то и психиатру».
Вслух же воспитательница спросила:
– А ты обратила внимание, что он только к Ире Стрельцовой клинья подбивает?
Мария кивнула, осторожно затушив окурок о ступеньку.
– Это тоже ненормально в этом возрасте, – продолжила старшая воспитательница. – Я не раз видела, как он к ней в постель пытался залезть во время сна. И к себе в трусы руки засовывает.
Мария бросила потушенный окурок в бумажную пепельницу.
– Да помню я. За нее еще Алексеев вступился. Прямо любовный треугольник, елки-палки.
ebooksa