Но чертова Чарльстон так хитро и непосредственно заверила меня, что умеет обращаться с колбами, что отказать ей было трудно.
При воспоминании о “колбах” я невольно посмотрел вниз на ширинку и облегченно выдохнул, с ужасом представляя, что было бы – сработай ведьминская магия не на ноги, а на длиннющий шнурок.
Мне бы все вытянуло и в узел завязало? Или еще хуже? Опало и обвило до самых пят?
Абсурд, да и только. Правда, меня он действительно приводил в ужас – инкубская часть натуры не пережила бы такого унижения.
Поэтому срочно в лабораторию – заливать стресс, успокаивать нервы.
Стоило об этом подумать, как по коридорам разнесся душераздирающий вопль. У меня даже кровь в жилах застыла. Я замер, вопль повторился.
Будто кого-то резали заживо.
И я поспешил на крик, и чем дальше бежал, тем больше понимал, что бегу к своей же лаборатории. Вопли раздавались оттуда. Женские.
И ужас сковал меня повторно, куда более страшный, чем от потери боеспособности “колбы”. На Чарльстон напали.
Ведь кто еще кроме нее мог быть в моем “зверинце”. Неужели тот самый убийца связанных со мной женщин заинтересовался и ею? Напал на нее среди бела дня.
Когда до двери оставалось десяток метров – крик стих. Замер на полуноте, и звенящая тишина придавила уши, будто вода на глубине.
Святой Гоблин! Неужели опоздал? Только не это!
Оставшиеся метры я преодолел за несколько секунд, но уже у самой ручки замер. Боялся открыть дверь и увидеть страшное – мертвую девушку.
Лишь бы не это.
Нажать на запор оказалось на удивление трудно, будто пришлось приложить тонну усилий, но дверь все же открылась, являя неожиданную картину.
Чарльстон сидела на кресле, обнимая альрауна, стирая ладонью слезы-сопли, и тихо всхлипывала.
– Т-ты… – протянул я, понимая, что впервые в жизни начал заикаться.
А еще оглядывался по сторонам в поисках дохинай или еще чего-то столь же ужасного. Разумеется, никого не обнаружил. Где-то в подкорке застучала беспокойная мысль.
– Господин Фенир. – Элизабет торопливо вскочила с кресла и, воровато озираясь по сторонам, принялась запихивать альрауна обратно в клетку. – Это не то, что вы подумали. Я просто хотела налить ему молока… последний раз перед увольнением.
Она что-то лопотала, пыталась извиняться за выпущенную нечисть, я же тряс головой, отчетливо помня крики, которые слышал.