— Что, заряд кончился? — с ехидной улыбкой спросила девушка, поболтав амулетом на цепочке. — Какая жалость.
— И да, и нет. Все что мне надо я увидел, остальное вычленят спецы. — ответил я. — Моих показаний, твоих отпечатков, бумаги с ценами и записей с установленных видеокамер хватит чтобы доказать, что это твоих рук дело. Но знаешь, что самое смешное? То, что ты мне нафиг не нужна.
— Что? — удивлённо спросила девушка.
— Ты похоже все мозги растеряла пока наркотой ширялась. Я говорю на тебе свет клином не сошелся! Мне наплевать что с тобой будет, даже если ты просто вернешься домой, в родной особняк, без всякого наказания. — ответил я, плюхнувшись на против нее за стол и положив перед собой телефон. — Мне нужен тот, кто тебе поставлял наркоту. Даже если ты ничего не знаешь — ты точно знаешь где ее брала. Уверен, ты еще и себе получала дозы, и в карман откладывала не особенно жадничая. Но это все не важно — кто твой поставщик?
— Я не знаю! — поджав губы ответила девушка.
— Ой да брось, мне реально на тебя плевать! — отмахнулся я. — Ты же умная, должна была вычислить у кого брала дурь.
— Нет, я серьезно не знаю! — подалась вперед княжна. — Я забирала все в одном месте, потом передавала дальше. Ну да, иногда себе чуть забирала…
Девушка разговаривала неохотно. Но когда в допросную вернулся Строганов с пакетом наркоты и кучей отпечатанных листов со списками — призналась почти во всем. Каждую неделю она получала запас таблеток, в разных местах, но на территории училища и почти всегда — между главным корпусом и выходом. В мусорке, под скамейкой, в кустах, возле столбов. Ей нужно было забирать очередной пакет между проходами дворников, так что иногда она торопилась, и сама уделялась как ее не запалили.
Как позднее выяснилось — она была не права. Ее запалили, да только хода этому расследованию не дали. Ульянов нашел досье на ее имя в архиве Берегова. Но похоже кто-то подмазал бывшего безопасника и он просто перестал смотреть в эту сторону. А со сменой руководства всем было немного не до проблем тощей ученицы, шлющейся по вечерам возле главного корпуса.
Вычислив примерное время, когда пакет с наркотиками мог оказаться в нужных местах, специалисты определили трех вероятных подозреваемых. Первым оказался дворник, но два раза из девяти была не его смена. Вторым — старый тренер алфавитовцев, Коротов, но он никогда не останавливался, и под скамейку засунуть пакет не мог. Оставался только один человек.
— Заведующий еще со вчерашнего дня не появлялся в медчасти. — нахмурившись проговорил Василий. — Домашний телефон никто не берет.
— Орден не выдаст своего члена. — покачал головой Ульянов. — Даже если мы докажем, со сто процентной уверенностью, что их врач — причастен к распространению наркотиков, вытащить его из ордена нереально. Скорее всего он уже направляется куда-нибудь в Сирию или Албанию, под совершенно другим именем.
— Это верно, врачи везде нужны. К тому же они неприкасаемы. — мрачно согласился Строганов. — Нам вообще повезло, у нас на руках есть соплячка, которая распространяла дурь, и есть записи камер. Благодаря этому мы вычистим всю гниль за пару недель, не поднимая шума.
— Наших все равно придется привлечь. — заметил Ульянов, и никто не стал уточнять, что за «наши». — Она княжна, пусть и далекого угасшего рода.
— Иначе бы ее в это училище не засунули. — согласился Строганов. — Но тут ты прав, с орденом Асклепия ссорится совсем не хорошо… даже личный врач императора и его сиятельства Мирослава — оба состоят в ордене.
— Значит эти черти могут детей аристократов травить, и им за это ничего не будет? — нахмурившись спросил я.
— Ну доказательств то у нас железных нет. С менталом допрашивать некого. — пожал плечами Ульянов. — Так что формально у нас одна аристократка, которая покупала наркотики и продавала их другим аристократам, и вчерашней черни. Все в выигрыше.
— Кроме детей, чье будущее будет навсегда испорчено. — проговорил Василий, глядя на сидящую в камере княжну. — Но, повторюсь, нам еще повезло. Будем надеяться на ней расследование и остановится.
— Я должен поговорить с… дедом. — произнес я, после чего Строганов тут же кивнул. — Сегодня. Лично. Довезешь?
— Да, ваше сиятельство. Как пожелаете. — склонился в поклоне Василий.