«Плохая примета, — заметило Лицемерие, на что половика головы утвердительно кивнула. — Что-то придёт».
«Уходите», — попросила Светка, с трудом преодолевая накатившую дурноту.
Половинка головы расстроилась.
«А как же выбор?» — Лицемерие отстранилось, превратившись в очередную тень.
«Я хочу жить!»
Половинка головы обрадовалась.
«Как он?» — спросило Лицемерие.
«Нет! Как все!»
«Сегодня всё изменится. В твоей голове нет больше грани. Сознание треснуло. Обратного пути нет. Мы не можем уйти. Тебе придётся выбирать».
«Но я не хочу!»
«Поздно».
Накануне вечером
В Рязани смеркалось.
— Ну вот и приехали, — Глеб припарковал серую «десятку» на пустынной стоянке за домом и, не глуша мотор, откинулся на спинку. — Как мы себя чувствуем?
На заднем сиденье вздохнули — как-то совсем уж по-человечески: с утратой и невосполнимым горем. Глебу сделалось не по себе, однако он всё же совладал с эмоциями и медленно протянул руку между спинками кресел. Дрожащие пальцы уткнулись в гладкую шерсть, а вниз по запястьям разлилось липкое, ни с чем несравнимое ощущение трепета — леденящий страх перед кем-то более сильным, способным на непредсказуемую жестокость.
«Дурь, честное слово, — и Глеб потеребил за ухо притихшего на заднем сиденье бультерьера; пёс качнул головой и в очередной раз с присвистом выдохнул, наполнив салон невыносимым запахом псины. — Не может же он и впрямь догадываться о том, что произошло… Тем более осознавать это. У него и души-то нет. Одни инстинкты».
Треугольные, близко посаженные, отчего немного раскосые глаза упёрлись в Глеба, будто пёс и впрямь был в курсе всех недавних событий, да и мыслей человека. Зверь попытался облизаться, но клыки зацепились за кожаные ремни намордника и недружелюбно клацнули у носа Глеба. Мужчина невольно отдёрнулся, зацепив локотком руль, — прозвучал сигнал.
Пёс замер, насторожился; уставился на Глеба, словно тот был на порядок ниже в интеллектуальном развитии.
Глеб надавил на педаль газа, прислушался к загнанному вою престарелого авто. Какое-то время под капотом чувствовалась непревзойдённая мощь, однако спустя пару секунд шестнадцать клапанов защёлкали вхолостую, явно задыхаясь от недостатка живительных углеводородов. Салон наполнился запахом выхлопов, тут же вытиснившим собачий дух, а сама машина мелко затряслась, рыкнула напоследок что-то похожее на «ну-ты-и-сво-лочь», — после чего окончательно затихла.
На заднем сиденье нетерпеливо заёрзали. Скрипнули амортизаторы, снова прошелестел вздох.
ebooksa