— У нас есть кабели? Любые пропускающие электричество, но не меньше полукилометра? — спросил я, нажав кнопку вызова машинного отделения.
— Швартовочные тросы, должны ток пропускать. — ответил через несколько секунд глава тех службы. — Что делать?
— Крепите их к реакторам, так чтобы они не оторвались под собственным весом, а затем начинайте медленно спускать. — приказал я. — Удерживать высоту и позицию, чтобы на с не болтало как в проруби. Постараемся!
— Так точно! — еще не понимая в чем дело, но с воодушевлением отчеканили офицеры и буквально через двадцать минут, когда тварь вновь начала движение, ей попался на пути очередной болтающийся кусок непонятного и ненужного мира. Одно из щупалец попробовало убрать трос, и корабль мотнуло в сторону, но крепления выдержали, а когда еще несколько кабелей коснулось твари я перевел всю энергию кроме маршевых двигателей на провода.
Тварь сжалась, попробовала выплюнуть проглоченное, отгородится от внешней угрозы щитами, да только в местах соприкосновения с телом она уже была мертва и молнии проникали на много сотен метров во все стороны, выжигая плоть, которая не давалась под напорами напалма, мин и снарядов.
— Отказ третьего энергоблока, выходная мощность восемьдесят три процента! — ворвался в мое сознание обеспокоенный голос инженера. — Критическое состояние генераторов со второго по пятый! Трос плавится…
— Остановите меня только когда будет риск крушения. — сказал я, вновь отдавая всего себя резонансным реакторам. Молнии, расходящиеся от разогревшихся до бела тросов, начавших плавится и расслаиваться под собственным весом, расходились на сотни метров, покрывая тварь почти целиком.
Жуткий, чудовищный, искаженный монстр, настоящее ползучее бедствие всё же оставался живым, и это был главный его недостаток. Плоть слаба, а плоть, которую бьет ток в несколько тысяч вольт — еще слабее.
— Всё… Сашенька — всё он горит! — тряся меня за плечо кричала Ангелина, и в последний раз взглянув на мерцающие обзорные экраны я с удовлетворением отметил что да, тварь полыхает по всей поверхности. Бедствие остановлено. По крайней мере одно из них. И с удовлетворением от проделанной работы провалился в глубокий сон.
Глава 11
— У нас орден не землеройки называется? Не кроты, нет? — раздраженно спросила Мария, с которой мы встретились возле Минска. — Может земляные черви?
— Дорогая, не отвлекай. — коротко ответил я, потому как супруга, обычно сдержанная и держащие себя в руках на людях сейчас высказывалась на весь эфир. Наши корабли шли параллельным курсом, и хотя вопрос у Марии был провокационным, но по сути она была права — мы рыли землю. Только не с помощью экскаваторов а при помощи собственного дара, многократно усиленного реакторами капитальных судов.
После нашей внезапной победы над всепожирающей массой прошло два дня, и хотя основную тварь мне чудом, и потерей трех энергоблоков Гнева империи, удалось прикончить, но сотни отделившихся от неё малых чудищ пробились дальше и сейчас их едва сдерживали в холмистой местности.
Да и фрегату это далось слишком тяжело — пришлось оставлять его на верфях в Киеве для ремонта, а самим заниматься тем, что большая часть аристократии посчитала ниже своего достоинства — копать. А что хуже всего, делать это могли лишь одаренные седьмого ранга и выше, у остальных конструкты просто лопались при попытке вести их под землей. В результате командование армии опустилось до работы простых солдат. Что последние воспринимали не без удовольствия.
Правда наша эффективность была куда выше, чем у двух солдат с лопатами, как известно заменяющих один экскаватор. За Черепахой оставался гигантский ров, глубиной в пять метров и шириной в три, идущие параллельным курсом корабли спихивали поднятые на поверхность глыбы, утрамбовывая их в стену на одном берегу.
И пусть двигались мы с поистине черепашьей скоростью, в двадцать километров в час, делали ту же работу что и три сотни экскаваторов, и несколько тысяч человек что двигались нам на встречу. Новая засечная черта, защитный вал от моря до моря, строилась вдоль рек, к которым уже подтягивали трансформаторные подстанции.
Мой опыт посчитали успешным и начали применять во всём флоте, правда результаты оказались противоречивые. Нужно было не просто подать высокое напряжение, а поймать тварь в момент, когда она будет на контактах, при этом объемы энергии требовались воистину титанические, как и площадь удара.
Но нет такой задачи, которую не мог бы осилить подготовленный человек. Всё что нам требовалось — время и ресурсы. И если с ресурсами вообще никаких не было, мы просто использовали всё что было в наличии, забирая с брошенных территорий всё необходимое, то время постоянно поджимало.
В степях Юго-Западного края было невозможно зацепиться за местность, и крепостницы и города падали один за другим. Но в то же время «волчьи стаи» — небольшие отряды катеров с курсовыми орудиями от двухсотого калибра, легко уничтожали средние цели, мелкие перехватывались штурмовыми отрядами из одаренных при поддержке мотопехоты, а вот крупные…
Но мы надеялись успеть отстроить оборону до их появления. Двадцать километров в час, триста километров в день, с небольшими остановками в городах и крепостях, выигрывающих нам иногда минуты и часы, а иногда до суток. И всё это время работали эвакуационные команды и пропаганда.