Элирм VI

Шаман резко остановился. С полминуты о чем-то усиленно размышлял, после чего сунул руку в карман и достал из него свое фирменное зеркальце.

— Сердечно благодарю вас, многоуважаемый игв.

— За что?

— За то, что подарили мне идею для финального ролика.

— Начинается… — брезгливо поморщился генерал. — Мне еще в катакомбах Трибуна осточертело слушать твой словесный понос. Как и тупорылые шутки про прожженных мечеглотателей.

— С их криолитовыми бутылками и задними мыслями, — усмехнулся Глас. — Понимаю. Однако мне необходимо это сделать прямо сейчас, иначе я рискую упустить важную мысль.

Активировав интерфейс NS-Eye, Эстир включил запись видео и ласково улыбнулся своему отражению.

— Не так давно я говорил господину Эо, что нам нужны сенсации, — начал он. — И кажется, мы перевыполнили план. Совершили дерзкое ограбление века и надрали задницы святым отцам. Наказали коллаборантов из числа «двадцать первых» и освободили сотни тысяч существ от кабального долга, — шаман выдержал минутную паузу. — Разумеется, я мог бы еще долго распинаться о нашем бескорыстии и героизме. Сдабривая тезисы пошлыми шутками, философскими изысканиями и размышлениями о неоспоримом превосходстве духа. Но знаете что? Минут десять назад меня окончательно отпустило. Следовательно, и мотивации для странностей не осталось. В связи с чем, я бы хотел поговорить с вами серьезно, — улыбнулся Глас. — Сегодня я стал свидетелем двух предательств. Похожих по форме, но диаметрально противоположных по содержанию. Где один предпочел короткую, но яркую жизнь, в то время как другие избрали для себя бессмертие второго сорта. Что, в свою очередь, породило в моей голове извечный вопрос: зачем мы живем? Чтобы что? Прожить десятки столетий в подчинении и серости, а затем умереть, не принеся в этот мир ничего? Либо восстать и бороться за светлое будущее, рискуя погибнуть? — шаман снова улыбнулся своему отражению. — Жизнь полна боли, друзья… но в ней также есть любовь и красота — на экранах миллионов телезрителей появилось фото Илая, крепко обнимающего Эйслину. — Думаю, ради таких моментов стоит сражаться. А на этом у меня всё. Адиос амигос.

Трансляция прервалась.

— Черт… красиво сказал… — Сераф вытер ладонью скупую мужскую слезу. — Аж до мурашек…

— Красиво-то красиво, — усмехнулся Гундахар. — Но скажи-ка мне вот что, пернатая пьянь: это каким таким образом ты умудрился закошмарить богиню? Ведь мы оба с тобой знаем, что у тебя никогда бы не хватило на это сил.

— Эйслина погибла задолго до Восстания Титанов, — ответил тот. — В те далекие времена, когда архангелы действительно чего-то стоили. Думаю, она просто не знала, что я слаб. И более не в состоянии испепелить ее одним взглядом.

Генерал удивленно вскинул бровь.

— Получается, ты тупо взял ее на испуг?

— Да. Я спал за столиком в ближайшем кабаке, когда она ударила. Подумал, что это какая-то спятившая дура балуется. Вот и решил поучить ее уму разуму. Повалял в грязи и пару раз макнул мордой в канаву. А когда понял, что это богиня — было уже поздно, — Сераф виновато склонил голову и опустил крылья. — Бедняжка так сильно испугалась второй смерти, что даже не сопротивлялась.

— Н-да… Никчемный алкаш, что неожиданно для себя оказал всем большую услугу.

— За что лично я ему безмерно благодарен, — широко улыбнулся Глас. — И раз уж мы покончили со всеми основными вопросами — предлагаю отправиться на заслуженный отдых и наведаться в баню.

— В баню? — переспросил Герман.

— Так точно. Ведь наш коллега Илай абсолютно верно подметил: мы невероятно грязные и чертовски воняем.

Я усмехнулся, параллельно оценивая свой внешний вид.