Милосердие спецназа

— Ты хотел сказать, накосячили, — усмехается его сестра брюнетка Анюта, слегка приподнимая тёмные очки, чтоб взглянуть на брата.

— Вот никак позагорать не дадите спокойно, — вздыхает с другой стороны от мужчины, её вторая половина — блондинка Марина. — Может, я тут о любимом муже тоскую, а вы о пошлом.

— Да когда тосковать-то? — садится Степаныч, смотря на Маришку. — У вас вон всё по швам трещит, заговор пылает. А вы, между прочим, загораете, вместо того чтоб исправлять ситуацию.

— Да что там того заговора, — раздаётся голос Анютки из-за спины. — Одни угольки остались, всех передавили.

Приходится снова лечь, чтоб не выкручивать шею для разговора.

— А по швам трещит, — подключается Маришка, — потому что жадно запихиваем в мешок слона.

— Порвётся, мешок-то, — усмехается прапорщик.

— Ничего, зашьём, — отмахивается Анютка. — А что не влезет и торчать будет, отрубим и в холодильник сунем, на дальнюю перспективу. Когда ещё удастся такую аферу провернуть? Лично мне и одного раза хватит…

— Тоскливо без Всеслава, — грустно произносит Маришка.

— Ага, — кивает её подруга. — Но согласись, он гений. Такою комбинацию построить, за те несколько часов, что у него были.

— Стоп, — поднимает руки Степаныч. — Я не понял. Это что же, не вы накосячили?

— Мы, Юра, мы, — кивает сестра. — Но придумал всё Всеслав. Устроил нам тут хаос, назначил нас крайними, а сам свалил. К другой бабе, гад.

— А из-за этого хаоса, парни погибли, — грустно вздохнул Степаныч.

— Так должно было быть, — шёпотом произносит Анютка, — если бы ты знал, как тяжело было не прийти к Егору. Когда он звал нас.

— Так чего не пришли? — совсем тихо спросил у сестры.

Но ответила Маришка:

— А скажи, что бы было, если бы кто-то из парней в результате веры во второй шанс, погиб где-нибудь в другой части галактики? Где бы оказалась его душа? А так и Олег, и Витя у нас. При этом, кажется, удастся вернуть их без всяких вторых шансов и чужих тел.

— Как? — Степаныч возбуждённо вскочил на ноги.

— Что ты знаешь про планету Эдем? — спросила Анютка, взяв со столика бокал с коктейлем и делая глоток.

— Ничего, — качает головой мужчина, падая на шезлонг. — Но название знакомое. Эдемский сад и прочее.