Высокий лохматый мальчик, развалившийся на противоположной скамейке, лениво покрутил пальцем у виска:
– Ты, Анж, совсем того, всюду призраки и привидения мерещатся.
– Пошли вы! – обиделась Анжела и встала, всем своим видом демонстрируя готовность уйти и больше никогда не возвращаться.
– Сядь, не кипятись, в такую жару это вредно. Правда, Эд?
– Совершенно верно, – подтвердил худенький мальчик. – Вам, готам, кипятиться не положено. У вас должно быть каменное сердце и ледяная кровь.
Анжела сердито откинула с лица черные пряди:
– Вот теперь я точно уйду. Скучно с вами!
– С тобой зато весело. Только и знаешь заупокойные байки травить. Кладбища, кресты, привидения! Сама себя запугала, в реале привидения мерещатся. Анжелочка, я открою тебе тайну, привидений не существует.
Анжела ехидно прищурила обведенные густой подводкой глаза:
– А ты, Никита, все знаешь, везде побывал? Ах, я и забыла, «жираф большой, ему видней»!
Задетый за живое Никита вскочил с лавки. Школьное прозвище Жираф как прилипло в первом классе, так и сопровождало его на протяжении всех школьных лет. Но последний год Никита набрасывался с кулаками на всякого, кто смел обзываться.
– Это кто жираф?! За жирафа ответишь!
– Да ну?!
Эдик проворно вклинился между Никитой и Анжелой.
– Хватит вам! Лучше бы придумали чего-нибудь от скуки.
– Ага, щас! Никита у нас самый умный или считает себя таковым, вот пусть и придумывает, – презрительно дернула подбородком Анжела.
Никита плюхнулся обратно на скамейку, но сейчас же вскочил, словно ужаленный и завопил на весь парк:
– Есть идея! Придумал.
– И что же ты такого умного придумал? – скептически осведомилась Анжела.
– Ну, умной мою идею трудно назвать, она скорее глупая, зато веселая. Но мы и собирались не умничать, а развлекаться.