– Я понимаю. – она отняла свои руки. – Поэтому я и сказала о нем. Но, честное слово, я не знаю чем я могла бы помочь. Знаю только, что эта связь только все запутала и сделала ее еще более несчастной.
– Почему?
– Во-первых, ее мучала совесть. Она говорила, что плохо спит по ночам, изводит себя всякими мыслями.
Во-вторых, она не сильно им увлеклась, по-прежнему любила мужа, говорила, что если бы он стал хоть чуточку другим, она бы все бросила без сожалений. И мне показалось, что тот человек тоже не слишком ею увлекся.
– С чего вы так решили?
– Не знаю. Мне так показалось. Она хотела порвать с ним. Но потом ее начинала мучить тоска, одиночество, и она сама звонила ему и предлагала встретиться. У меня создалось впечатление, что именно она искала с ним встречи.
– Она не упоминала, что он был женат? Какие-нибудь характерные привычки, особенности?
– Нет. И мне показалось странным, что она так тщательно оберегает его имя, хотя между нами не было никаких секретов. Как-будто я могла знать этого человека.
– У вас есть общие знакомые мужчины?
– Есть, конечно. Но никто из них не мог бы расположить ее к себе.
– Где они встречались?
– У него. Это я знаю точно. Ну, может быть раз или два в их доме, но ей это не нравилось. Она боялась, что муж вернется и застанет их. Нервничала, не могла расслабиться. Поэтому ездила к нему. Кажется, они даже договорились, что больше никогда не будут видиться у нее дома.
– Муж мог узнать об этом?
– Нет. Говорю же, он самовлюбенный идиот, который не видит, что делается у него под носом.
– Как вы думаете, если бы он узнал об измене, что бы он предпринял?
– Черных?
– Да.
– Я думаю, он был бы безмерно удивлен!
– И все? Просто удивлен?
– Ну уж точно не стал бы ее убивать. – она усмехнулась. От ее слез не осталось и следа. Теперь она стала собранной и почти все время усмехалась.