— Да иди ты, Вася, с миром… Кораблики хозяйские пересчитай и не забудь форточки проверить. Дед просил…
— Дед, дед… — Заворчал первый. — Он еще в школе КГБ преподавал в дореформенные времена. Я у него тактике уличного боя учился. Странный он человек, этот Хэнк: погост сторожит, цветочками балуется, печкой обогревается, магистральный газ себе не проводит. Я о нем интересные вещи слыхал. Говорят, он в девяностых целую банду отморозков единолично передавил. За жену и дочку поквитался. Ты как думаешь: старик тут грехи замаливает, совесть убаюкивает, аль с покойниками отношения заблаговременно налаживает?
— Не знаю. На кающегося грешника Романыч не похож. Скорее всего, осточертели ему люди и их причуды. Захотелось тишины и спокойствия. А нынче эту роскошь только на кладбище и заполучишь.
Сверху донесся звук шагов, скрежет передвигаемых стульев, позвякивание колец оконных гардин и хлопок дверцы холодильника.
— Эй, дружочек, ты чего там по холодильнику лазаешь? — Возмутился оставшийся в прихожей визитер. — На неприятности нарываешься?
— Хэнк просил. — Пояснил обиженно первый. — Ему показалось, что он мясо в нижнее отделение оттаивать поставил, а потом, не успев его пожарить, перед уходом запамятовал в морозилку вернуть.
— Закругляйся. Свой долг мы честно исполнили. Девица определенно наврала, сказав, что сайгак на кладбище ехать собирался. Его в притоне нужно ждать. Туда-то он точно вернется. Хотя бы за деньгами. Возьмем фигуранта тепленьким и экспрессом доставим по назначению.
— Не в курсе, зачем этого Аристарха отлавливают? Имечко у него еще то — ветхозаветное, агенту влияния подходит…
— Мы, чем меньше знаем, тем правильнее вписываемся в отлаженную систему. Силовой поддержке и переговорщикам о причинах акции не докладывают. Безопасность государства и его граждан базируется на четкой субординации охраняющих эту безопасность субъектов. Кто-то грудью на амбразуру идет, а кто-то информацию добывает, иные — ее прячут до востребования. Запасной ключ у тебя?
— У меня. Двинем что ли обратно потихоньку? За руль я сяду, ты уже сегодня накатался.
Наверху вновь взвизгнула по полу ножка стула. Затем дробь шагов из гостиной переместились в прихожую, мягко хлопнула входная дверь, два раза провернулся в замке ключ, и все успокоилось.
Марат крутанул колесико зажигалки и, щурясь от непривычно яркого света, поспешил покинуть подземелье, чтобы до восхода солнца успеть исчезнуть из города.
Corpus delicti[23]
Однако этим намерениям не суждено было осуществиться. Едва он преодолел последние метры, отделявшие его от коридора, как в недавно запертую входную дверь настырно постучали, и с улицы некто, обладавший луженой глоткой, заорал:
— Эй, хозяин, есть кто дома? Открывай скорее, мы тебе вчерашний министерский заказ принесли.
Снаружи послышалось надсадное сопение и похожее на щелчки кастаньет покашливание.
— Да открывай, начальник, вечером мы, честное слово, зайти не могли. Заява срочная на две «квартиры» поступила. Всю ночь вкалывали, мозоли на руках теперь — не прокусишь. Митяй титановую лопату сломал, представляешь? Железо не выдерживает, а люди не гнутся — закалка у них метростроевская. Как поэт сказал: «Я гвозди бы делал из этих людей»!
На пороге опять кто-то мощно засопел, потом плюнул, и, отвернувшись в сторону, бросил невидимому собеседнику:
— Нет, наверное, его дома. Ждать придется. Он за доставку харчей вчера пузырек «Немирова» обещал. Я тебе говорил: давай сразу зайдем, сумку отдадим, а ты — завтра, завтра… Торчи теперь тут как дурак. А заскочили бы до халтуры, сейчас бы уже с устатку по мензурочке маханули…
— Не писай в компот, Вова.
ebooksa