Проникновение

Вопросы сыпались на ильха беспрерывно, правда, порой его ответы запутывали нас еще больше. Между тем к огню подтянулись и другие мужчины, правда, в значительно меньшем составе, чем мы видели полчаса назад.

— Охота, — легко сказал Сверр. — Они должны добывать еду.

— Ну конечно, — пробормотал Юргас. — Мы могли бы это увидеть? Вашу охоту?

Сверр задумчиво посмотрел в огонь и кивнул.

— Скоро.

Мои коллеги обрадованно зашевелились, а я нахмурилась. Мужчины везде мужчины. Помани их возможностью убить какое-нибудь беззащитное животное, и все они моментально превращаются в дикарей. Смотреть на забой невинной твари мне не хотелось, но, как исследователь, я обязана присутствовать, конечно.

Между тем женщины уже разложили варево по глиняным мискам, накрытым широкими листьями. Та самая, с косичками, встала на колени, протянув еду Сверру. Тот кивнул, забрал тарелку. Процедура повторялась с каждым мужчиной, что сидел возле очага.

— Налицо гендерный приоритет мужчин, — хмыкнул Клин. — Если мне так будут кланяться каждый раз на завтрак, обед и ужин, можно и привыкнуть.

И закашлялся, когда его стукнул по спине Жан.

Я же уставилась в свою тарелку. Кажется, рыба. Разобрать, что именно лежит на широком листе, оказалось довольно сложно. Черное, закопченное, неопределимое. В рюкзаках у нас имелись сухие запасы и консервы, достаточные для пропитания, но мы прибыли сюда, чтобы узнать ильхов, не так ли? Так что, вздохнув, я отломила кусочек того, что находилось в тарелке, и сунула в рот.

Мои замечательные коллеги — смелые и храбрые мужчины — в ожидании смотрели на меня, чтобы узнать, выживу ли я после местной пищи. Так и тянуло свалиться на шкурку и забиться в судорогах. Просто чтобы увидеть их вытянувшиеся лица! Но я вовремя вспомнила, что уже не студентка, а ученый, и, прожевав, улыбнулась.

— Похоже на треску.

— У нас эта рыба зовется так же, — подтвердил Сверр.

— Вкусно, — удивленно протянул Жан. Остальные покивали. Даже наши молчаливые военные, что в основном хмурились и зыркали по сторонам, кажется, слегка расслабились. Хотя я заметила, что каждый из них перед едой выпил капсулу ядонейтрализатора.

Мы все тоже их выпили, конечно, еще утром. Но военные пили удвоенные дозы, на всякий случай.

За едой коллеги снова попытались расспросить Сверра, но тот наградил их хмурым взглядом и указал в тарелку. Я осторожно записала: «За едой ильхи не разговаривают, едят быстро».

И улыбнулась довольно. В целом, все, что я видела, вполне отвечало тому уровню развития, что мы ожидали. Судя по всему, ильхи законсервировались примерно на этапе развития легендарных диких берсерков, даже откатились назад. К моменту извержения вулкана на этих землях местные жители проживали племенами, занимались охотой и рыболовством, умели делать из глины утварь и обжигать ножи. То же мы видели и сейчас. Да, они освоили колесо, иглы и прочие предметы, но куда им до наших парализаторов и воздушных подушек, позволяющих летать по воздуху. Отставание в развитии от нашей цивилизации просто космическое. Варвары, как есть варвары… а все фьорды — живой музей сохранившихся в неизменном виде экспонатов.

Я положила в рот листик и задумчиво пожевала. Максимилиан вон даже есть не может, вертит седой головой, порываясь исследовать дальше быт и нравы коренного населения фьордов. И глаза его горят таким молодецким задором, что я диву даюсь. Не помню профессора таким.

Впрочем, что таить, мне и самой не терпелось продолжить знакомство с местными обычаями. Жаль только, что понятно изъясняться может лишь Сверр, и, кажется, он уже устал от наших многочисленных вопросов.

— До вечера вы можете заняться чем хотите, — сообщил Сверр, отставляя пустую тарелку. — Советую не удаляться далеко от поселения. В лесу много диких зверей.