— Где-то на полу, — сообщил Краст, продолжая меня гладить.
Я похлопала ресницами, судорожно пытаясь вынырнуть из царства снов и включиться в происходящее. Бледные лучи зимнего рассвета слабо освещали комнату и создавали иллюзию нереальности. Может, я все еще сплю?
— Ты вчера обещал меня наказать? Или мне послышалось?
— Этим я и собираюсь заняться, — промурлыкал ильх. — Хорошая нареченная, сама напомнила.
— Ты меня усыпил?
— Я велел добавить сонную траву в твой взвар.
— Но зачем?
— Я не хочу, чтобы ты заболела. Тебе нужно было согреться и восстановить силы. Но, зная тебя, я был уверен, что ты снова куда-нибудь понесешься. Так что сонная трава и спящая лирин — лучшее решение.
Я открыла рот, чтобы возмутиться. Ну да, помчалась бы. И, надо сказать, бодрянка и крепкий сон сделали свое дело, чувствовала я себя отлично, словно и не барахталась накануне в холодной воде. Воистину эта горькая ягода творит чудеса! Сердце екнуло, но додумать мысль я не успела, потому что Краст перевернулся на бок, а горячая ладонь ильха огладила мою спину и опустилась на поясницу. Пальцы тронули ямочки у хлопкового края, и риар тихо вздохнул.
— Что ты делаешь?
Он провел ладонью вверх до плеча и спустился на сгиб локтя, тронул запястья. Погладил нежное местечко с бьющейся веной, спиралью обвел внутреннюю часть ладони, потом пальцы… и я ахнула от жаркой волны, разлившейся внутри. Никогда не думала, что руки могут быть настолько чувствительными. Большой палец Краста начертил что-то на моем запястье, щекотно и сладко…
— Может, проверишь, какие буквы я выучил, лирин?
Я затихла, пытаясь распознать символ, который ильх медленно выводил на моей коже.
Н… и… к… а.
— Что я написал, нареченная? — глаза Краста светились золотыми искрами.
— Я не знаю.
— Мне кажется, знаешь, — он улыбался, рассматривая меня. Мне же не хватало воздуха, и сердце стучало, как барабан. — Тогда еще раз.
М… о… я.
— Краст, прекрати!
Он снова улыбнулся и поднес мою руку к губам.