Дернулась голова чудовища, глянула в сторону Хальдора. Открылась ужасная пасть с бледным и тонким языком…
Древнее исчадие горы больше не шипело. А потом две белоглазые головы послушно опустились к земле. И ай-ро попятился, уходя из Дьярвеншила обратно в глубину Злой горы. Он был спокоен. Доволен. Сыт. Он снова уснет, и будет ему сниться танец…
Налетевший ветер звякнул льдинками, небо посветлело. Солвейг легла на камни, обессилев. Краст упал на колени. Палки вывалились из дрожащих ладоней.
А когда он поднялся, на колени опустился весь Дьярвеншил. Все те, кто много лет смотрел на ильха, как на пр
— Наш риар… — шепнул чей-то голос. Прошелестел, вернулся эхом. И покатился, нарастая до дикого рева!
— Наш риар! Краст-хёгг — наш риар!
И никто уже не смотрел на ледяную скульптуру застывшего на века Хальдора.
Люди кричали, люди смеялись. Тянулись к нему, желая прикоснуться. Все те, кто с рождения лишь смотрели косо да шептались за спиной.
Пр
Сын, который не должен был родиться.
Риар, в глаза которого никто не смотрит.
Сегодня это изменилось. В один миг страх и пренебрежение обернулись восторгом и поклонением. Силу — вот что увидели жители Дьярвеншила. Силу Краста, способную обуздать бессмертное существо, издревле обитающее в недрах Злой горы. Ай-ро был всегда, так говорят предки. Бескрылый древний хёгг смотрит в зримое и незримое, пожирает свой хвост и возрождается снова и снова. Две сути — мужская и женская — сплетены в единое. Ай-ро бессмертен и силен, дыхание безглазого чудовища — вечное заточение во льду.
А это страшнее смерти.
Сегодня на площади Дьярвеншила Краст показал, что сильнее ай-ро. И люди кричали, люди плакали, прославляя его и Солвейг. Завтра к башне принесут дары — корзины, забитые снедью, мехами и золотом. Жители Дьярвеншила добровольно отдадут все тем, кто способен встать между ними и чудовищем из недр.
Проклятие обернулось властью.
Крики оглушали, в голове все еще стучал ритм танца. А Краст вертел головой, начиная раздражаться от толпы, что не давала пройти, славя своего риара. Он глянул поверх голов, не обращая внимания на взгляды и выкрики.
— Отойдите! — рявкнул, ощущая зарождающееся внутри беспокойство.
Но почему? Разве он не победил?
Уже почти рыча, рванул в сторону столба. Сверху смотрел каменный Ингольф, и Красту на миг почудилось, что он видит нахальную усмешку, исказившую каменное лицо отца. Косо глянул на застывшего во льду Хальдора. Пробился к помосту и похолодел.
— Где Ника?