Боль ослепительной вспышкой блеснула внутри меня, и я с удивлением посмотрел на окружающий меня музей. Перед глазами зарябили искры, похожие на битые пиксели. Ощущение было просто невероятное. Сон остановился. Я посмотрел на скамейку и передо мной выскочило странное окошко, в котором хаотично мелькали сотни других скамеек. Они были похожи на иконки как в какой-нибудь игре. Но я четко помнил, где я их видел. Вот эта скамейка стоит на центральной площади Калининграда, а эту я видел в Хельсинки. Вот на этой сидят бабки у подъезда дома Алены.
– Что происходит? – спросил я, – что ты натворила?
– Сломала твой сон. Ты сейчас смотришь на скамейку, выбери другую из таблицы.
– Хорошо, – я остановил свое внимание на ажурной скамейке с лебедями, которую видел в одном из уральских парков, и эрмитажная тут же изменила свой вид.
– Я понял! Я осознал! – воскликнул я, – это же таблица восприятия, да? Она самая?
– Все верно. У каждого человека есть такая таблица, – Женя подошла и села на эту самую скамейку, – ты рождаешься с пустой табличкой и начинаешь заносить туда сущности, виды и образы. По факту существует только одна скамейка, как общее определение, но твой мозг создает для нее специальный раздел и заносит туда все скамейки, которые ты видел в своей жизни. По телевизору, лично, в журналах и газетах. Потом они всплывают в твоих снах, а ты удивляешься. Это все игры восприятия. Мы все разные, у каждого эта таблица своя. Мы видели разные скамейки в разный период времени. Плюс сознание умеет генерировать их, совмещая разные детали. Удивлен, да? Ассоциации первого уровня у нас тоже отличаются, но это ты и без меня знаешь. Создай своего отца.
– Прямо сейчас? – удивился я.
– А что тут такого? Я же должна знать будущего свекра, – Женя усмехнулась, – давай. Создай, а потом посмотри на него.
– Ладно, – своего батю я отлично помню, тут и напрягаться не надо. Перед нами тут же возник рослый мужчина, чуть повыше меня, полностью седой, с легкой небритостью. Он стоял абсолютно недвижимо. У меня его глаза, а вот лицом я все-таки в маму пошел, нос дедушкин.
– Нормальный мужик, – констатировала Еххи, – посмотри на него, какие варианты ты еще видишь?
– Ахаха, – я заржал, как конь и выбрал другой образ – перед нами тут же возник Сталин в военном мундире и с трубкой в руках. Он недовольно подвигал усами. Следующим в списке был Дарт Вейдер.
– Понимаешь почему? – Женя закинула ногу на ногу.
– Он отец народов! Уверен, что если я создам своего дедушку, то Иосиф Виссарионович будет стоять третьим в очереди!
– Верно. Так работает наш мозг, Сережа. Он подбирает ассоциации и заносит их в таблицу восприятия. Великим магом в итоге является тот, кто обладает расширенным кругозором и на каждый запрос из этой таблицы имеет не меньше нескольких десятков ответов. Ты взломал свой собственный сон. Понимаешь?
– Да, – довольно ответил я.
– Точно также я ломаю сон Сантьяго и его гребаный Дрангиль. Я вижу подобные таблицы и могу менять одни образы на другие. Черт, ты становишься прозрачным, тебя от радости выбивает! Негодяй!
Ведьма была права. Меня переполняли совершенно сумасшедшие эмоции! Я осознал! Я увидел, как работает мой мозг! Я увидел, как реализуется вся эта таблица, про которую я только слышал и читал. Это же просто потрясающе! Офигеть! На меня нахлынула волна эмоций, и удержаться во сне было совершенно нереально.
– Ладно, пошли покурим. Просыпайся, хакер, – Женя подмигнула мне, и я тут же открыл глаза.
Рука Еххи нежно поглаживала мой живот. Сама она уже проснулась и лежала рядом. Мы встали с постели и пошли на балкон. Алена любит спать в берушах, и ее сон необычайно крепок. Интересно, где она сейчас? Опять небось с Литой чаи гоняет?
Живот продолжал болеть.
ebooksa